Я почувствовала, что это была ласка, от которой нельзя скрыться, спрятаться, убежать. Это бесстыдная, желанная ласка. Сил сжимать ягодицы, уклониться от неё, прекратить победную поступь язычка, я уже не могла, не могла отказаться от этого, мне стало стыдно. Эти нескромные, наглые, бесстыдные ласки другого, чужого мне мужчины для меня были так же приятны, если не больше, чем Витины.
Я поняла, что пропала, когда потихоньку, самопроизвольно, подсознательно начала приподнимать ножку и отводить её в сторону, допуская Бориса к самым запретным и интимным местам своего тела, для самых изощрённых ласок.
Вдруг вырвался тихий, протяжный стон, когда чужой язычок и губки, нежно лаская влагалище, добрались до бугорка плоти, из которого исходит внутренний венчик, сжали его, потянули не себя, облили испепеляющим пламенем. Нежно зубки сжали тайный бугорок, губки сделали сосательное движение, от которого он под их лаской стал набухать, твердеть всё больше и больше. Потом бросили, потом снова схватили, потянули, начали теребить, как колокольчиком. У меня перехватило дыхание, стало трудно дышать, под этой лаской я задыхалась. Ещё сильнее прижала Витю к своей груди, тяжело дыша, стала шептать ему ласковые, тёплые, нежные слова, покрывая лицо поцелуями.
И вот уже лежу на спинке, прижимаю к своей груди голову любимого, а две чужие мне руки разводят, поднимают мои ножки верх, не вызывая у меня даже малейшего намёка на сопротивление. Ещё секунда и я чувствую, как чья-то бархатная головка нетерпеливо рыщет, тыкается, не может найти и попасть в заветную дырочку влагалища.
- «Ну, что же он такой неумелый, там же всё раскрыто, всё готово для приёма гостя», - проносится у меня в голове, не думая ни о чём, а только видимо об удовлетворении своей страсти.
Моя ручка опускается вниз, и два пальчика разводят половые губки в стороны, открывая вход в глубину животика. И тут его член, блуждавший в канавке моих ягодиц, как копьё, одним ударом пронзил меня, проникнув в самую глубину животика, вырвав из моей груди сладострастный стон, крик моего падения. Как я могла застонать под ласками чужого, не любимого мной, более того, совершенно незнакомого мне, молодого самца. Позор, какой позор. Но это только мимолетно пролетело у меня в голове, и я ещё сильнее прижала Витину головку и тихо застонала:
- «Витечка, мой любимый… Мой хороший…»
Потом ещё удар, ещё… Пылающий огонь загорелся внизу живота, пылающий огонь страсти, испепеляющий и все сжигающий на своём пути. Моё влагалище, судорожно сжимаясь в конвульсиях, шло навстречу молодому, крепкому члену.
- «Ой, ой, ой…», - непроизвольно вырывалось у меня из груди и разносилось по всей комнате с каждым ударом этого мощного инструмента.
Вдруг Борис задергался, издал какой-то нечленораздельный звук, и потоки спермы, брызнули мне внутрь животика, не погасив, а наоборот ещё больше усилив, разгоревшийся внутри огонь страсти. Пожар был в полном разгаре, меня всю трясло, я сходила с ума от желания, а член Бориса безвольно выскользнул из моего чрева.
- «Витечка, миленький…», - застонала я, пытаясь затащить на себя моего любимого.
Но он почему-то медлил, не спешил доставить мне удовольствие, погасить пылающий огонь любви, наслаждаясь моим падением, страстью, похотью, податливостью, делая вид, что он не понимает в чём дело.
- «Тебе, что плохо», - удивленно, с некоторым сарказмом спрашивает он меня.
Я не могу, меня всю трусит, готова кусаться и царапаться, готова на всё лишь бы добежать, завершить забег. Тяну его на себя, сладострастно шепчу:
- «Витечка, миленький, я хочу тебя… Ну, пожалуйста, мой дорогой… Возьми меня… А то я сейчас умру…»
Но он не желает лечь на меня, а поворачиваясь на спину, влечет меня за собой. Ой, как я нелюбила эту позу, когда женщина находится сверху, считала её унизительной. Выхода нет, и вот, я, расставив ножки, сижу верхом на любимом и судорожно, дрожащей от нетерпения и страсти рукой, пытаюсь вставить его член во влагалище. И вот она долгожданная радость, вся внутренность моего животика заполнена любимой плотью. От судорожных движений моего таза огонь страсти разгорается всё сильнее и сильнее.
Витя ласкает мне грудь, мнёт сосочки, оттягивает их. Он чуть приподнимается, хочет поцеловать сосочек. Моё тело идет ему навстречу и вот его губки обхватывают нежную плоть, совершают сосущие движения. Руки обхватывают меня за спинку, и крепко прижимают к себе. Его губки покрывают меня поцелуями, горячими, страстными. И вдруг я чувствую прикосновение чужых губ к моей попке. Они, бесстыдно целуя её, продвигаются к расщелине, ложбинке между половинками. И вот бесстыдный язычок касается анального отверстия, так бесстыдно раскрытого и выставленного на показ из-за моей позы, сверлит его, пытаясь попасть внутрь.
Мне стыдно, я не могу, я всецело отдана любимому. Пытаюсь выпрямить тело, разогнуться, уйти от этой ласки, но Витины руки крепко держат меня, не позволяя этого сделать. И вот уже назойливый, бесстыдный пальчик, смазанный чем-то, помассировав розочки запретного входа, нагло проскочил внутрь, и совершает вращательные движения, массируя и расширяя её, видимо для более толстого гостя.
Моё сердечко сжалось от предчувствия глумления, которое они хотят совершить надо мной.
- «Витенька, пусти меня, я так не хочу, мне больно», - умоляюще прошу своего ненаглядного.
- «Ну что ты глупенькая. Потерпи, я хочу, чтобы тебе было приятно. Тебе будет хорошо, вот увидишь»
- «Мне так неприятно, мне будет больно», - шепчу я в ответ, с надеждой на его милосердие.
Но Витя неумолим, не хочет отказаться от задуманного плана. Только ещё крепче и страстнее он прижимает меня к себе, не даёт возможности изменить мне позу, убрать оттопыренную попку, от наглых, унизительных ласк своего друга. И вот уже второй пальчик поместился в этом крошечном отверстии. Они танцуют, резвятся, обследуют стенки анального отверстия, наслаждаясь его упругостью и эластичностью, всё больше и больше расширяя её.
- «Витенька, ну пожалуйста, прошу тебя», - почти слезно молю, чувствуя, как уже головка члена ласкает подготовленную для него анальную дырочку.
- «Всё будет хорошо, тебе понравиться, потерпи», - с дрожью в голосе шепчет он в ответ.
Видео
Рассказы