Димка шагнул вперёд, и, через мгновение, его член исчез у Нади во рту. Не потребовалось много времени, чтобы стержень парня, отозвавшись на ласку, выпрямился во всей красе. Надежда, не изобретая сложных вариантов, просто легла на спину и широко распахнула перед Димкой ноги, приглашая его войти в сокровищницу. Димон не заставил себя ждать.
- А-о-о-о-а-ааа ... – Их голоса слились в один. И Димка помчался в атаку.
Надя вскрикивала под ним, рвалась к нему навстречу. Горячий Димкин поршень с размаху влетал в её пещерку, мощным экспрессом мчался до конечной остановки у матки, упираясь в неё, на мгновение замирал, снова выскальзывал и снова влетал, нанося удар за ударом. Надя, обхватив Димку ногами, изо всей силы прижимала его к себе.
- А-а!
- А-а!
- А-а!
Надя резко выгнулась под Димкой, едва не сбросив парня. Ногти вновь оцарапали многострадальную Димонову спину. Надю трясло. В пещерке бил, выплёскиваясь наружу, неиссякаемый, казалось, фонтан. Димка замер, прижавшись к Надежде.
- О-о-ой. – Тихо прошептала она. – Волшебник! Выпускай. Теперь моя очередь.
Теперь Димка лежал на спине, а Надя, стоя на коленях, склонилась над ним. Её ротик нежно, но сильно обняв Димкин член, скользил по нему вверх-вниз, ласковые, ловкие пальчики играли яйцами парня. Димон лежал, закрыв глаза, рефлекторно сжимая и разжимая кулаки, и изредка вздрагивал. Надины губы и язык творили с его игрушкой что-то невообразимое. Стоящий колом стержень, поначалу просто вздрагивавший от прикосновений, теперь, непрерывно содрогаясь, бился у Нади во рту, низ живота налился сладкой, опустошающей тяжестью.
- А-а-а-а-х-х ... – Димка «раскрываясь» откинулся на кровати.
Горячий, пряный фонтан выплеснулся в Надин ротик. Надя, приняв в рот основную порцию, чуть отодвинулась, выпуская вздрагивающий, продолжающий стрелять ствол на волю. Тягучие, ароматные брызги Димкиного дождя легли ей на лицо. По подбородку, скатываясь на грудь, потекли белые капли. Надя выпрямилась, продолжая рукой играть с Димкиной штукой, а потом наклонилась к его губам.
- Поделимся. – Надька, целуя парня, ловко толкнула ему в рот часть «собранного урожая». – Будем засыпать с одним вкусом на губах.
- Согласен. – Димка, не споря, проглотил собственную сперму. – Мне хорошо!
- И мне! – Надя, ещё раз крепко поцеловав Димона, повернулась к нему спиной. – Только ты меня совсем ушатал.
Димка прижался к ней. Его, не упавший еще, ствол обнаружил вход в Надькину пещерку. Не спрашивая согласия, Димка толкнул его внутрь.
- М-м-м-м ... – Сладенько мурлыкнула Надя и, сжав бёдра, чтобы игрушка не выскользнула, плотнее прижалась к парню. – Может ещё и обнимешь?
Димка обнял её, накрыв рукой грудь. И это было последнее, что он ещё осознавал. Сон плотной, чёрной волной накрыл его мгновенно. Димон словно в омут провалился. Сон …
Сон?! Димон, резко встрепенувшись, затряс головой. Неподвижная, серая в темноте гладь трясины убаюкивала своим однообразием. Не хватало ещё посреди болота спать завалиться. Ветер, прогнавший тучи, почти разогнал и, повисший над гнилостно-сырой, обманчиво ровной поверхностью топи, туман. На выцветшем, тусклом полотне раскинувшейся перед Димоном картины мертвенно-синим мазком пролегла полоска лунного света. Лунного? Откуда? Луна-то, блин, вообще сбоку! Полоска между тем начала темнеть, всё ярче выделяясь на тоскливо-сером фоне. Резко обозначились размытые поначалу контуры, словно из глубины всплывало, материализовывалось, обретая форму, нечто похожее на ведущую через болото, вымощенную толстыми, почерневшими от старости брёвнами дорогу.
Чёрная дорожка! Вчера Димка и о ней узнал. Спал он крепко, без снов, но пробуждение мгновенно вернуло воспоминания, Ударило жгучей, тянущей, заставляющей скручиваться в комок внутренности болью. Оксана! Димка, подтягивая колени к животу, скорчился на кровати.
- Проснулся? – Надя, словно услышав, вошла в спальню. – Тогда вставай, я тебя чаем напою. Творожников напекла.
Она присела на кровать, быстро поцеловала Димку и, прежде чем он успел хотя бы повернуться, легко вскочив, выпорхнула из комнаты. Димон вылез из-под одеяла. На стуле, поверх джинсов, лежали его аккуратно сложенные трусы. Уже сухие и чистые. Мысленно поблагодарив Надюху, Димон оделся и потопал на кухню. Они сидели, болтая обо всём и ни о чём. И, странное дело, Димкина боль отступала. Не уходила совсем, нет. Просто с Надей ему было легче. Опустевшую чашку Димка отодвинул почти с сожалением.
- Пойду.
- Егоровне привет передай и спасибо скажи за такого постояльца. – Лукаво улыбнулась Надежда, выдержала недолгую паузу и, глядя на всё-таки покрасневшего Димона, звонко расхохоталась. – Пусть ещё присылает.
- Ты вот что, – добавила она уже серьёзно, провожая Димку к дверям, – прежде чем куда-то ещё топать, домой зайди, Егоровну послушай. В дерьмо-то впрыгнуть, небось, не опоздаешь.
Молча кивнув, Димка спустился с крыльца. Обходить дом, вылезая на вчерашнюю тропинку, не стал. Пошёл улицей. Возле своей калитки задержался. Ум подсказывал зайти, а ноги упрямо тащили к Оксанкиному дому.
Видео
Рассказы