Больничная история (инфантилизм).

- Конечно, в семь лет уже стесняется, - сказала Оля.

- Ничего, привыкнет, - усмехнулась медсестра.

Я вздрогнул, почувствовав, как тряпочка углубилась мне в дырочку. Посвятив ей чуть ли не полдминуты, Надя обошла меня спереди.

- А теперь вытрем писюнчик, - сказала она.

Надя бесцеремонно приподняла мою письку и легонько потрясла ей над горшком.

- Тебя не учили, что надо всегда встряхивать писюнчик после того, как сходил по-маленькому? –спросила меня медсестра, вытирая мне письку мокрой тряпочкой.

- Я своему всегда хорошенько встряхиваю, - сказала Оля, - У мальчиков обычно столько в писюнчике остается после того, как ходят на горшок.

- Ага, - согласилась Вика, - У моего Саши, если не встряхнуть после горшка писюньку, обычно появляется на штанишках мокрое пятно.

Медсестра молча кинула мне колготки, которые я тут женачал неуклюже натягивать.

- Как хорошо покакал, - сказала Надя, отправившись с моим горшком в ванную.

Одев колготки, я улегся на свою кровать, по-прежнему в шоке от прилюдного высаживани я на горшок. «Неужели мне теперь придется постоянно пользоваться горшком?» - подумал я, еле сдерживаясь, чтобы не зареветь от обиды.

Разумеется, после первого горшочного опыта я больше не просился у медсестр ни по-маленькому, ни по-большому. Впрочем, они вовсе не собирались этого ждать – сами чуть ли не каждые полчаса подсовывали мне горшок. Понимая, что мне не разрешат ходить в нормальный туалет, я попытался отнести горшок в ванную, чтобы не писать у всех на виду, но Ира вернула меня в главную комнату, заявив, чтобы я все делал там, как остальные малыши. Было ужасно обидно, как со мной обращались в этой палате. Впрочем всё, что эти мамы с медсестрами обо мне знали - это два мокрых конфуза. Поэтому и обращение было соответствующим.

Мне ничего не оставалось, как писать и какать в горшок у всех на виду – стараясь не обращать внимания на ехидные комментарии медсестер и мам. Не говоря уже о совсем юных практикантках, которые повадились ходить в палату после обеда. Было такое впечатление, что они специально приходили посмотреть на меня. Еще бы – семилетний ребёнок в палате для малышей. Одна обнаглела до такой степени, что когда ей рассказали, что мне вместе с ясельными малышами приходится пользоваться детским горшком, она специально попросила Иру заставить меня туда пописать.

Вечером пришла мама. Увидев, что она принесла несколько пар трусов и трико, я тут же переоделся, избавившись от ненавистных колготок.

- Откуда у тебя эти колготки? – удивилась мама.

Я смущенно промолчал. Объяснять маме происхождение салатовых девчоночьих колготок мне совсем не хотелось.

- Дима полтора года назад перестал колготки носить, - улыбнулась мама, - Сразу, как пошел в школу.

- Понятия не имею, откуда у него эти колготки, - пожала плечами Ира, аккуратно складывая салатовые колготки, - Его к нам в них привели.

- Три пары трусов думаю хватит, - сказала Надя, взяв у мамы стопку одежды.

- Не знаю, - усмехнулась Ира, - Он же их постоянно мочит.

- Дома у Димы ничего подобного с трехлетнего возраста не было, - сказала мама.

- У детей постарше, как Ваш, это не такая уж и редкость, - заметила Надя, - Особенно в больнице.

- Ага, многие в больнице писаются, - сказала Ира, - Резкая смена обстановки, стресс...

- Вы только не волнуйтесь, - обратилась к маме Надя, - Мы постараемся подобных вещей больше не допускать.

- Мы следим, чтобы каждый ребенок вовремя ходил по-маленькому и по-большому, - добавила Ира.