Больничная история (инфантилизм).

Я с трудом проглотил отвратительные таблетки.

- А теперь спи, - сказала медсестра, заботливо подтянув мне одеяло.

Пару минут она ходила по палате, раздавая всем таблетки. Убедившись, что девочки выпили лекарства, медсестра задернула шторы и быстро вышла. Я с трудом терпел сильный позыв по-маленькому. Впрочем теперь, когда Света забрала у меня трико, о туалете не могло быть и речи. «Не бежать же туда в моих детсадовских трусах» - с обидой подумал я.

- Они обычно всем после обеда дают снотворное, - хитро улыбнулась Света, выплюнув таблетку, - Не собираюсь спать. Лучше книжку почитаю.

Я сладко зевнул и повернулся на правый бок. Похоже Света была права. «Действительно снотворное» - успело мелькнуть у меня в голове перед тем, как я отключился.

Сны мои были, как обычно, довольно странными – в-основном связанными со зловещей больничной обстановкой. Правда в конце концов приснился более менее добрый сон, как мы с мамой поехали на юг. Все было, как прошлым летом: приехали к морю, сняли комнату у той же маминой знакомой... И тут выяснилось, что у нее гостила Света – та самая 14-летняя девчонка, которая больше всех цеплялась ко мне в больнице. Она оказывается была племянницей маминой знакомой.

Во мне боролись два чувства – страх и благоговение перед ослепительно красивой девчонкой. И еще было непонятно, почему все, включая маму, разговаривают со мной, как с малышом. Освоившись в квартире, мы отправились на пляж – разумеется с хозяйкой и Светой. Там мама почему-то решила раздеть меня догола.

- Какой хорошенький карапуз, - хихикала Света.

Я смущенно прикрылся между ног.

- Стесняешься стоять голышом? - засмеялась мама, - Тебе ж только два годика. В твоем возрасте детки бегают по пляжу голенькими.

- А может он не прикрывается, а трогает писюнчик, потому что хочет по-маленькому? – с улыбкой предположила Света.

- Тогда идем в кустики, - сказала мне мама.

Мама взяла меня за руку и повела к ближайшим кустам. Она была очень высокой, как и остальные взрослые - не оставляя сомнений, что я действительно превратился в двухлетнего малыша.

- Пись-пись-пись, – начала ласково приговаривать мама, присев рядом со мной на корточки, - Покажи маме, как ты умеешь пускать фонтанчик.

- Ну как успехи? – поинтересовалась подошедшая к нам Света.

Мое лицо захлестнула горячая волна стыда. Я никак не мог привыкнуть к своей новой роли и стеснялся писать даже при маме, не говоря уже о стоящей рядом с ней Свете.

- Давай, солнышко, - снова принялась ласково уговаривать меня мама, - Не надо терпеть. Я же вижу, как ты хочешь по маленькому.

Я действительно едва мог терпеть сильный позыв писать. Но самое главное, теперь, когда я стал двухлетним, это не имело никакого смысла. Малыши ведь не стесняются прилюдно ходить по-маленькому.

- Он что меня стесняется? - засмеялась Света, - Малыши в два года обычно наоборот любят демонстрировать всем, как они умеют пускать фонтанчик. Особенно мальчики.

- Ага, всего два годика, а уже стесняется, - улыбнулась мама, - Можешь отвернуться, Света?

Хихикающая Света отвернулась.

- Ну? – выжидающе посмотрела на меня мама, - Света отвернулась, так что можешь писать. Или ты свою маму тоже стесняешься?

Позыв писать стал совсем нестерпимым и я, сдавшись, пустил струйку.

- Вот так, молодец, - похвалила меня мама, - Только давай приподнимем писульку, чтобы ты не замочил себе ножки.

Было ужасно неловко, особенно когда мама приподняла мне пальцами письку. Но стыд быстро сменился другим чувством – теплоты и заботы. Я как будто растворился в маминой доброте. Я уже целую вечность не испытывал такого прилива любви. Вот оно, оказывается, как классно быть маленьким.