Черная Роза

- Бери выше. Негритянку…

- А у нее тоже поперек?- не отступал тугодум.

- Почему поперек? У негритянок- ромбиком…

- Как это ромбиком?- не понял тугодум.

- А так!- сложил пальцы «Казанова».

- Да брось ты! – не верили коллеги, а сами еще теснее окружили Михаила в надежде услышать новую байку на любовном фронте «Казановы».

- Что? Любопытство распирает?- усмехнулся в усы Михаил, обводя нас испытующим взглядом.

- Еще бы! И все же. Если у китаянок – поперек, то у негритянок – как? – не унимался тот малый, который подвергал все сомнению.

Михаил закурил и невозмутимо произнес:

- С этим делом у всех баб одинаково. Вот только работают они этим делом по-разному…

- Все зависит от темперамента, - поддакнул кто-то.

- Верно. Это уже ближе к истине. Но если вас интересует мой киевский роман с негритянкой, то извольте.

И тут Михаил рассказал нам свою историю. Приехав в Киев, он прибыл к своему начальству, которое распорядилось поместить его в одной из заводских гостиниц. Там было гораздо дешевле, да и режим не очень строгий. Если за девочку, приведенную в номер, надо было дополнительно отстегивать дежурной по этажу, то здесь сами дежурные были не прочь переспать с любым постояльцем, лишь бы было хорошо уплачено. Но Михаил, как примерный ученик, следуя примеру Ломоносова, решил основательно грызть гранит науки и не отягощать себя излишними романами. Симпатичные дамочки, которые приезжали сюда с целью тоже подучиться, откровенно строили ему «глазки», но он не обращал на них никакого внимания, отчего те, обозвав его дураком, вскоре отстали.

Занятия проводились в одном из самых престижных киевских вузов. Как-то раз, во время обеденного перерыва, Михаил оказался за одним столом с молодой, обаятельной негритянкой. Нет, его не удивило соседство с чернокожей девушкой. С неграми он, бывало, встречался, делая наезды в Москву, но такой экземпляр он увидел впервые.

- Ну, до чего же она была черной, аж синей, - сказал Михаил.

- Наверное – синегалка, - предположил кто-то.

- Верно. Родители ее живут в Дакаре. Я разглядывал ее, словно редчайшее ископаемое, а она только сверкала белками глаз, невозмутимо уминая свою котлету. Иногда она косила в мою сторону, видимо почувствовала, что я заинтересовался ею.

- Приятного аппетита, - сказал я, когда она в очередной раз глянула на меня. Мне почему-то показалось, что она не понимает по- русски.

- Спасибо, - с легким иностранным акцентом ответила девушка и обнажила в обворожительной улыбке ровный ряд белоснежных зубов.

«Понимает. Она все понимает», - подумал я и уже более откровенно стал посматривать на ее женские прелести. У нее была длинная шея, увенчанная курчавой головой. Такую прическу называют «Африканское солнце». Когда она встала и пошла относить свою посуду, то я обратил внимание на ее длинные, стройные ноги и восхитительную попку, ягодицы которой при каждом движении свободно перемещались, делая ее походку чрезвычайно сексуальной. В ее небольших ушах сверкали бриллиантовые серьги, которые смахивали на маленькие звездочки на фоне черного неба.

«Какая фея!» - невольно залюбовался я негритянкой, а она, поставив поднос с посудой, словно почувствовав что-то, быстро оглянулась, и наши глаза встретились. Я быстро отвел взгляд в сторону, поняв, что она поймала меня с поличным. Она лукаво улыбнулась и подмигнула мне.

«Ого! Клюет!» - обрадовался я и ринулся следом за девушкой. Я догнал ее на выходе и, поравнявшись, бросил:

- А не сходить ли нам куда-нибудь?

- Куда? – повернула она свою прелестную головку, сверля меня синими глазами. Да-да. Я не оговорился. Глаза у нее были синими, как штилевое море. Ее маленький, курносыйносик она, наверняка, приобрела от европейца, так как его никак нельзя было назвать негритянским. А эти глаза? Кто же их подарил ей? Все это мигом пронеслось в моей голове, и я ответил:

- Куда хотите. Можно в музей, зоопарк, кино. Выбирайте…