- Не нашлось достойных?
- Не люблю нарциссов…
…Они еще бы долго болтали, ощущая растущую симпатию друг к другу, но их милую беседу прервал ее коллега по купе.
- Надежда Петровна. Вы не забыли, что наш столик в ресторане уже ждет вас?
Она извинилась и скрылась в купе.
- Нет. Какая женщина! – всплеснул руками босс перед высунувшимся из купе Васькиным любопытным носом.
- Мне б такую, - иронически пропел тот.
- Цыц! Пацан. У тебя еще женилка не выросла, - щелкнул пальцем по его носу босс.
- Может быть измерим?! – нахально ухмыльнулся тот.
- Зачем. Я и так знаю, что не более восемнадцати..,- усмехнулся хозяин.
- А вы откуда знаете? – покраснел Васька.
- Чудак! В туалете видел…
- Да. Конечно. Мне до ваших двадцати пяти еще далековато, - обреченно махнул рукой Василий и пошел по коридору в сторону туалета.
… Множество дел в столице окончательно закружили нашего бизнесмена, но как-то вдруг в гостинице, когда он уже собирался броситься в объятия Морфея, его взбодрил резкий звонок мобильника.
- Кто это? – не мог понять он, услышав далекий, словно с другой планеты, нежный женский голос.
- Это я. Негоже, Николай Максимович, забывать попутчиков, - кольнула она.
- О! Наденька?! Извините. Очень рад вас слышать…
- Я тоже. Но у меня к вам предложение. Послезавтра у нас симпозиум. Как раз по вашей теме. Я достала вам пригласительный. Очень рада была бы увидеть вас…
… Поезд мчал нашего героя в Северную Пальмиру. На вокзале его ждали. Не успелон ступить на первую ступеньку, как к нему навстречу, словно на крыльях летела в красном плаще и широкополой шляпе очаровательная женщина.
- Наденька! Ну, что вы!? Я и сам доберусь до гостиницы, - всплеснул он руками, едва она приблизилась к нему.
- Какая гостиница! Вы – мой гость и мой долг - встретить вас на высшем уровне…
- Это как же?
- Едем ко мне. Там уже все собрались. Заодно и с мамой познакомлю. Она у меня – замечательный человек…
…Надя лихо крутила рулем, уклоняясь от неожиданных ударов в потоке машин. Наконец они помчались прямо на Васильевский остров.
- А где ваш паж-оруженосец? – глаза у Надежды, казалось, сгорали от любопытства.