Да здравствует лифт!

Это произошло несколько лет назад. Я собирался в отпуск.

Была суббота. В городе стояла обычная июльская жара, от которой можно было спастись только в помещениях с кондиционерами. Даже в коридорах было жарко и душно. Отпросившись у Панкратыча с работы до обеда, я мотался по магазинам, загружая свою любимую отпускную сумку "радость оккупанта" всем, что может пригодиться на море. Сумка постепенно заполнялась... всякие пластиковые пакеты - все должно быть разложено, мыло, зубную пасту-щетку, салфетки, крем от загара, шорты, майки, полотенце, - и так далее. Воды взял всего одну полуторалитровую бутылку - в дороге всегда можно купить свежую и прохладную минералку. В одном из магазинов мое внимание привлек прекрасный надувной матрац - прикупил и его. Купил легкий тормозок на дорогу - немного сухой колбаски, твердого сыра и сайку. Презервативы не взял - на месте найдутся. Ой, знал бы я ...

На работе я нарвался на плохое настроение Панкратыча. Панкратыч - наш шеф, Панкратов Гриша, мужик хороший, но временами на него находит. Оказалось, что таких разгильдяев, как я, нужно держать в поводу, иначе они садятся на голову. Среди множества дел, которые я до сих пор не сделал, но уже собрался в отпуск, почти все можно сделать и после отпуска, но инструкция к моей последней программе ждать никак не может. По совести, я давно ее должен был написать, и Панкратыч, воспользовавшись моментом, наконец, загнал меня в угол... - Макс, до утра времени много. Хочешь в отпуск - все успеешь сделать, нет - пеняй на себя. Деваться было некуда. До конца дня я работал, не поднимая головы. Жизнь в отделе постепенно замирала. Последней ушла Ириша, бросив на меня сожалеющий взгляд - мы с ней после работы иногда трахались. Ириша была так же одинока, как и я, никаких чувств вроде любви между нами не было, нас вполне устраивала полная свобода друг друга и друг от друга, и мы не стремились к более тесному сближению. Поэтому и на море я собирался без нее, твердо зная, что при случае она совершенно спокойно переспит с понравившимся ей парнем, невзирая на наши отношения.

Конечно, можно было сегодня уложить Иринку на стол - она снимет юбку и трусики, поднимет ноги, беззаветно подставит мне свое сокровище и даст мне вволю над ним потрудиться. В такие минуты она умела полностью отдаваться своим ощущениям, совершенно не реагируя на шаги в коридоре и прочие шумы. Поэтому и кончала она бурно, и после оргазма несколько минут не могла пошевелиться. Но сейчас я сделал вид, что не замечаю ее призывных взглядов. Билет до теплого Лоо уже лежал в кармане и мне хотелось только одного... войти в купе готового к отправлению поезда, разложить вещи и сесть у окна.

Когда, распечатав последнюю страничку, я откинулся на спинку стула, на часах было уже одиннадцать ночи. На нашем девятом этаже - полная тишина. Я собрал все инструкции, скрепил их степлером, перевязал бантиком, сделанным из одного из купленных пакетов, и положил на стол Панкратыча в самый центр. Настроение поднялось - все же успел. До свидания через две недели, родной отдел, родной Панкратыч, и ты, Иришка. Я выключил свет, захлопнул дверь и пошел к лифту.

Вдруг, пока я ждал лифт, открылась дверь отдела сопровождения и оттуда вышла Катюша. Надо сказать, что мне Катюшка нравилась. Во-первых, она - очень милая девушка, никогда не строит из себя суперкрасавицу, причем, ей удается держать себя и запросто, и с достоинством, я не видел, чтобы кто-нибудь попытался, скажем, хватать ее за попу. Хотя попа у нее - замечательная! Это была не какая-нибудь попка, а самая настоящая жопа - пышная, красивой формы. Потом, Катюша всегда была одета идеально аккуратно - все у нее всегда было свеженькое, выглаженное, чистенькое. Ее большой бюст всегда был идеально упакован в лифчик. Я бы давно попытался заиметь с ней более близкие отношения, но как-то не получалось - мы работали в разных отделах и общались не часто.

- О, Катюша, ты чего так поздно? Тебя что, тоже припахали?

- Привет, Макс. Перед отпуском наводила порядок. А ты чего так поздно?

- Аналогично! Панкратыч подловил - или инструкции и отпуск, или ни того, ни другого. Куда-нибудь едешь?

- Пока не решила. Может, даже дома останусь.

- Поехали со мной! - сказал я полушутливо.

- Раньше надо было приглашать! - так же ответила она. Мы зашли в лифт. У нас вообще опрятный офис, а сейчас, видимо, поработала уборщица и лифт был идеально вымыт - можно было совершенно спокойно вытянуться на полу, не боясь испачкаться. Я нажал кнопку первого этажа. Лифт тронулся. Всегда, когда остаешься один на один с девушкой в лифте, возникает это настроение - можно подойти, обнять - все равно на сто процентов не увидит никто. Но Катенькины серые глаза смотрели на меня спокойно и доверчиво, без тени какого-либо флирта, и... Словом, пройти разделявшие нас два шага было никак нельзя. Вдруг где-то около седьмого этажа внезапно остановился. Дверь не открывалась, на кнопки не было никакой реакции. Свет не погас, однако, он стал каким-то не таким, в кабине вместо легкого гула лифтовых двигателей установилась мертвая тишина. Это было настолько необычно и неожиданно, что Катя испуганно закричала, вцепившись в мой рукав.

Я, отцепив ее от себя, подошел к двери и стал сильно стучать в нее двумя кулаками...

- Э-гей, кто-нибудь! Выпустите нас из лифта! Лифт остановился, вызовите дежурных! Выпустите нас отсюда! Кто-нибудь, подойдите, пожалуйста!

Похоже, что с таким же успехом можно было взывать из закрытой квартиры к правительству страны. Нас никто не слышал.

В офисе было два больших лифта, вместимостью человек на пятнадцать. Находились они с торцевых сторон довольно длинного здания, а вход располагался в середине фасада. Там же была оборудован стекляшка для дежурных. На таком расстоянии, да еще за закрытыми дверями дежурные слышать нас скорее всего не могли даже ночью, когда в здании была тишина. Я в последний раз саданул ногой в плотно запертые двери. Испуганная Катя смотрела на меня умоляющими глазами, но сделать было уже ничего нельзя. Перспектива была очень веселая - завтра - воскресенье, в офисе не будет никого. Я жил один, меня не хватится никто. Мобильников у нас тогда не было, сообщить о себе было невозможно. Похоже, ждать придется до понедельника.

- Катюша, а за тобой никто не придет?

- Максик, я живу в общежитии!

- Да-а. Никому мы не нужны.

У Катюшки глаза повлажнели...

- Что будем делать?

- Катенька, остается одно - ждать. Пока - до утра, может, утром достучимся и кто-нибудь нас вызволит. Но скорее всего - до понедельника. Накрылся мой билет на поезд!

- А мы здесь не умрем?

- От голода - не успеем. Да и есть у меня тормозок на дорогу. От холода - тоже, по такой жаре.

- А от отсутствия туалета?