Деревенская страда. На сенокосе

- Не расстраивайся, я знала, что так будет. Немножко расслабься, потом ещё раз сделай так же. Не бойся, твоих запасов хватит и на настоящее дело. Но тогда ты сможешь и мне доставить удовольствие, а сразу только разочаруешь и меня, и сам собой недоволен будешь. Не спеши, у нас хватит времени. Кстати, где ты приобрёл такой агрегат? Он слишком большой для твоих лет. - Сказала Валя, стараясь поднять ему настроение, но нисколько не обманывая. Член был действительно большой и толстый и снова двигался между её слегка сжимающих его ножек. Через пару минут он снова выплеснул из себя сперму и расслабился, не забывая однако, целовать Валю и ласкать её груди.

Переждав, пока он успокоится, а член снова начнет набирать силу, она раздвинула свои ножки, а когда он расположился между ними, приподняла их, согнув в коленях.

- А сейчас я приглашаю тебя в гости, входи же миленький,- говорила она, впуская в себя этот большой член.

Ждущая расщелина приняла его, и начались движения. Он двигался по узкой, расширяющейся под его давлением тесноте и Валя уже после первого толчка почувствовала приближение оргазма, после третьего толчка её обдало жаром, и она застонала, а потом оргазмы следовали один за другим. Она истекала соками, вцепившись пальцами в его спину, изгибалась и ёрзала под ним, нашёптывала его имя. Вжавшись в неё и прижав к себе за ягодицы, кончил Игорь, получив незабываемое наслаждение, стал неистово, страстно целовать почему то заплаканное Валино лицо. Она отвечала ему с неменьшей страстью. Всхлипывала от радости, целуя и лаская, нашёптывапа:

- Милый ты мой. Хороший! Я никогда не испытывала такого наслаждения. Даже не думала, что такое может быть. О, боже, я сейчас так люблю тебя, мой Игорёчек! Не выходи из меня, пожалуйста. Мне так хорошо с ним, там. Целуй, мни мои груди. Я ещё хочу тебя! О-о-о! Ты опять двигаешься. Давай, делай меня! А-а-ах! Ещё сильнее! Как славно, ох, ми-и-лень-ки-и-ий!

Её, приподнятые, напряжённые бедра, ходили в такт движениям Игоря, который, прерывая её крик, впился ей в губы и всё сильнее и резче входил в неё. Этот акт длился дольше, они вспотели и Валя уже изнемогала под не прекращающимися оргазмами, когда наконец Игорь снова замер, выливая в неё своё семя и расслабляясь, придавливая её своим весом, к импровизированной постели.

- Всё, мой сладенький, на сегодня нам обоим хватит. - Сказала Валентина, когда он успокоившись, слез с неё и лёг рядом.- Очень хочу, чтобы это повторилось ещё не один раз, но не сегодня, а то утром мы не сможем

с тобой работать, и это будет видно. Не рассказывай, пожалуйста, о нас никому, если и вправду любишь меня.

- Мы уже говорили об этом. Конечно я никогда и никому не расскажу о нас с тобой. Я не предатель. Я люблю.

- Давай тогда оденемся и пойдём на стан. Время уже около часа ночи наверное. Что с пиджаком будем делать? На нём налито и твоих и моих соков предостаточно. Надо сходить к речке и состирнуть его и самим помыться.

Одевшись, пошли к речке, там Валя подмылась сама, замочила и прополоскала пиджак Игоря, вдвоём, смеясь, отжали его, после чего пошли к вагончикам стана, их временному жилью, обнимаясь и прижимаясь друг к другу. Подходя к ним остановились около навеса, где ужинали, стали целоваться, прощаясь до вечера. Потом пошли по своим вагончикам, чтобы поспать.

Николай Грязнов сидел в тени навеса возле кухни, хозяйства Мироновны, поэтому Игорь с Валей его не увидели, зато он увидел их. Усмехнулся, поняв, что эти двое уже связаны между собой довольно крепко. Впрочем он был не из болтунов и сплетников, так что им ничто не грозило, да и своих делов у него хватало, чтобы ещё за кем то следить. Он был бригадиром на этом участке. Начальником, так сказать, но ничто естественное ему тоже было не чуждо. Сейчас он ждал свою давнюю любовь Галю-Галочку-Галечку, называемую народом, здесь обитающим, Мироновной, и даже возможно не знающим её имя. Он это имя знал.

И хорошо помнил, как они встретились. Было это ровно семь лет назад. Николай служил на Украине, был командиром танка и уже перед самым дембелем был как то в увольнении в городке, где стояла их часть. Гулял по городку, от нечего делать заходил в магазины, ничего конечно не покупая, денег то с собой почти не было.

И вот выходя из какого то магазина увидел как в скверике, неподалеку от него, двое парней зажимают и пытаются снасильничать высокую и красивую дивчину, а она с испугом смотрит вокруг, не зная как спастись от такой напасти, к кому обратиться за помощью. Не раздумывая, он сходу отбросил одного, второй вытащил нож и был взят на приём, отчего у него оказалась вывихнутой рука. Поднявшийся первый, матерился, но снова лезть в драку не решился и подняв стонавшего напарника, поддерживая его, удалился. Угрозы правда были, но Николай не обратил на них никакого внимания, сосредоточив его на вырученной красавице. Бледная, но оправившаяся после случившегося дивчина, подхватила его под руку и, вымученно улыбаясь, повела его подальше от этого места, благодаря за помощь. Это и была Галя, которую сейчас все звали Мироновной. Тогда она училась в кулинарном техникуме на повара -кондитера, просмеиваемом начинающим юмористом Геннадием Хазановым. Так они встретились и пошли на снимаемую ей квртиру, где и началась их любовь.

Через три с половиной месяца, он демобилизовался и уехал на свой Урал, в свою деревню, где ещё через полгода женился, надеясь со временем забыть свою любовь, красавицу- хохлушку, но ещё через два года, она закончив техникум и получив диплом без распределения, взяла и приехала в его деревню и устроилась работать зав. столовой. Об этом Николай узнал лишь когда случайно встретил её на оперативке, в правлении. Он был ошарашен и не знал что и думать, и как себя вести с ней. Галина Мироновна, так её сейчас звали, сама расставила всё по своим местам. Подошла к нему после совещания, взяла под руку, отвела в сторону.

- Ну, здравствуй Коленька. Знаешь, я тоже очень волнуюсь, но ты сейчас выслушай меня пожалуйста. Я не собираюсь вмешиваться в твою жизнь и разводить тебя с женой, хотя и уверена, что ты всё ещё любишь меня.

Я приехала сюда с одной только целью, чтобы быть к тебе поближе. Я уже знакома с твоей Татьяной, и она даже, по моему, симпатизирует мне. О нас с тобой она ничего не узнает, по крайней мере от меня. Да, я всё ещё очень люблю тебя и это, кажется, на всю жизнь. Пожалуйста не злись и не срывай на ком то свою злость.

Ты мне ничего не должен и ничем не обязан. Если ещё любишь и захочешь встретиться, я всегда тебя приму, и постараюсь, чтобы об этомникто ничего не знал. Но поверь, ломать твою жизнь я не хочу.

- Эх, Галя, Галечка! Если бы ты знала, как я рад тебя увидеть. Я ведь тоже до сих пор не могу никак забыть ни наши встречи, ни нашу любовь. Дурак я был. Исправить что то сейчас уже поздно. У меня уже растёт сын. А ты то зачем свою жизнь калечишь? Неужели не могла найти себе хорошего парубка? Зачем сюда то приехала?

- Вот, приехала, и не жалею. А насчёт парубков, мне и правда никто, кроме тебя, не нужен. Ты один такой. Если захочешь, буду твоей постоянной любовницей- женой. Только не гони меня пожалуйста. Здесь я, кажется, пришлась ко двору, работу свою знаю, работать умею. Пусть пока будет всё, как есть. Где я живу, можешь спросить даже у своей жены. Да тут, кроме тебя, почти все это знают. Заходи, я буду рада. Тебя сейчас могут спросить, о чём ты секретничал со мной. Скажи, что я предложила хороший вариант, как накормить безденежных пьяниц, продавая им, во время получки, талоны на питание в столовой авансом, на месяц вперёд.

- Вариант действительно хороший, если спросят, то скажу. И к тебе прийду, но не сразу. Дай мне привыкнуть, что ты здесь, что ты рядом. И знай, что я очень люблю тебя, не смотря ни на что. Ну что ж, До Свидания,любовь.

Обо всём этом и думал сейчас, ночью Николай, ожидая свою красавицу. Они встречались и в деревне, таясь от всех любили друг друга, при расставании Галя плакала, но всегда встречала его улыбкой радости.

Она вышла в одном, тёмном халате, прошла в сколоченную из нестроганых досок кухню, где стояла печка- плита, разделочный стол, был навесной, из досок же, шкаф с необходимой посудой, несколько табуреток и широкая скамья. Следом зашёл Николай и сразу обнял её, взяв в ладони её большие упругие груди.

- Опять ты не спишь, ждёшь меня. Милый, когда ты только отдыхаешь? Вчера ушёл от меня в два, а в пять уже возился с тракторами. И так почти каждую ночь. Ты когда нибудь спишь?

- Ты же знаешь, что я не могу уснуть, пока не поцелую свою Галочку.