Пойду оботру ее - и спать, спать. Хоть немного. Мы договорились: я ложусь рядом, и она будит меня, как только ей "сухо".
***
ВЕЧЕР
Слава Богу. Хуже не стало; сие есть великая радость. Девочка слабая, но щечки розовеют. Температуры нет. Раны в порядке; боль переносит идеально, ни ползвука, но в глаза страшно смотреть, кажется - прожгут насквозь. Бедная, настрадалась. Ничего, теперь моя очередь пострадать.
Говорили с ней много. Категорически отказалась выкладывать мне тайны русалочьего племени. Так я и думал. "Я понимаю, ты хочешь вылечить меня. Я расскажу тебе, что смогу. Если расскажу то, что нельзя - меня накажет Он..."
"Он" произносится с ужасом. Он - это бог, русалочий Нептун. О Нем говорить нельзя. Ладно, не трогаем тайные знания, не тянем информацию: никакого допроса - только то, что необходимо для лечения. Прекрасно знает, какой вопрос - от медицинской необходимости, а какой - от любопытства; телепатка - ничего не скроешь от нее.
Биологию кое-какую выяснил; остальное - покрыто мраком тайны. Спит на суше, но может и в воде; судя по всему, каждое полушарие засыпает по очереди. Ест сырую рыбу, моллюсков, крабов. Вытаскивает на берег и кушает. Иногда - упавшие на берег фрукты. Это хорошо: фруктоза усваивается. Черт, хочется оставить ее на привычном питании, чтоб не привыкала к нашему говну... где же я рыбы на нее напасусь? Кормлю пока тем, что есть: фрукты + хлеб + немного рыбы, но скоро кончится.
По-английски говорит уже, как бакалавр Оксфорда.
***
7 ДЕКАБРЯ
Фффу! Получилось! Приехал с Блэк-Пойнта - с ней все в порядке. Слава Богу - не удрала, не умерла и не украл никто. Оставил рядом три ведра воды, пульвезатор, всю еду, какая была... Приехал вовремя: пусто. Брызгает сама себя, сухости вроде нет, оголодала только. Ничего, это хорошо: аппетит - первый знак положительной клинической картины. Сейчас кушает рыбку. Заживо, с чешуей и костями. Имярек позорно сбежал: еще успеет насмотреться на сию картину…
Привез ей три центнера живой рыбы, омаров и крабов, кресло-каталку, чтоб возитьпо острову (затоскует ведь), большую ванну, надувной бассейн на 500 литров, насос для перекачки воды и кучу всякой медицинской дребедени. Обещали через недельку добыть рентген. Он, правда, пожрет весь аккумулятор, но ничего: проживем денек без света. Зелени грохнул, конечно, уйму, ну так и сам же виноват. За все надо платить.
Ну и смотрел на меня Джейкоб, когда я говорил ему: "пойди в больницу и стащи для меня кресло-каталку"! Две сотни баксов, впрочем, вполне убедили его. Хороший, надежный негодяй: за деньги - корону с короля стащит.
...Вэнди зовет.
***
10 ДЕКАБРЯ
Вот и до дневника добрался. Как все описать? Что сказать? Самое родное, самое близкое, самое драгоценное для меня существо. Вэнди. Хотел уединения, хотел сбежать от людей - вот как вышло, значит. Меня наказали. Или благословили?
Вялая, унылая была. Пугаюсь, перевязываю по-новой, меряю температуру, давление, поливаю ее водой, сую рыбу, допытываюсь, в чем дело. Беру, наконец, за руки. Вспыхивает, рвется ко мне:
- Я уже не нравлюсь тебе? Я плохая, некрасивая?..
...Лизались так, что в голове туман до сих пор. Тискалась, обнимала, льнула - чуть дух не испустил; шезлонг повалился, и мы, два влюбленных психа, извивались на полу в диких, сумасшедших ласках. Тону в ней, как в пьяном водовороте, и только думаю: уследить бы за ранами и за хвостом - чтоб не напортила себе...
Я-то, дурак, весь в медицине увяз, - даже не погладил ее, не поцеловал ни разу. Только бы вытащить из беды. Вот ведь... А она - вылизала меня, как кошка, раскраснелась, разулыбалась, грудками жмется - и спрашивает:
- А ты мне сделаешь ТАК?
- Как? - строю из себя дурачка.
- ТАК. Сладенько. Хорошо...
Вот и все воздержание. Хотел было прочитать мораль ("Вэнди, я человек, а ты русалка, и мы не должны...") - а она так лижется, так обволакивает меня всем своим, так дышит горячо... Ну что тут!