Елена Прекрасная

Замок был, конечно, нечего сказать - сказочный. Ни в пизду ни в красную армию. Черный перекос и галимый садо-мазохизм в архитектуре и полный пиздец в нависшей над ним атмосфере.

Ивану по хуй, и не такое видал. Он прямо вошел в ворота чугунно-перекошенные и в замок пошёл. За главным приходом коридоры в черно-галимых коптящих факелах и полное отсутствие кайфа. Коридоры долгие, только Ваньке недосуг было канителить и он рубанул сгоряча наскрозь к центру головной широкий проход. Пошатнулась слегка кащеева избёнка и тогда в самом главном зале появился перед Иваном Кащей. Такой грозный в своей грандиозности, что вроде как и самое время пора обсераться, но дело в том было, что Ваньке по-прежнему было недосуг. Поэтому он наоборот даже очень спокойный у Кащея спросил:

-Ты знаешь, как трудно и больно ей было выкарабкиваться из сраки, в которую ты их запихиваешь своей хуиной иглой?

И дальше молчал. Как будто просто молчал. Ожидая ответа себе. Но Кащей сразу своей грандиозности убавил. Но тоже похуист тот ещё и ни фига не хотел отвечать на Ванькин вопрос.

-Тогда порядок такой, - продолжил ни хуя не дождавшийся ответа Ванька. - Вот это смотри я принёс тут канители всякой доброй очень и необходимой. Вот с одного этого меча-кладенца можно было сколько колбас да сосисок нарезать. Но мы положим эти детские забавы в сторону. Я крепко накладываю на то хуй. И ебашиться будем с тобой интеллектуально и нравственно. И если, хуйня такая, я в одну ночь больше тебя баб переебу - пиздец полный, загоню я тебя на херово болота до скончания этого века. Одичаешь у меня там без баб!

С такой речи у Кащея слегка поубавилось в штанах. И он стал думать, что это ведь не галлики посетили, это не шутка, это - Иван. Такой сказал депортирует - значит депортирует. И тогда стал пытаться Кащей Ваньку запросто взять объебать. Ловкий бобёр! Нашелся.

-А как Ванюша скидывать их будем-то, баб? - спросил Кащей. - На все стороны или до кучи?

Тогда до Ивана дошло, что Кащей не до конца его понял.

-Да ты охуел что ли так жить! Так я поясню. Ни хуя никого не судьба тебе скидывать! Бабам счёт вести будем не по твоей хуиной способности к бесконечным эякуляциям. Ты каждую будешь до кроватки с мягкой перинкой провожать и на носик дуть. Счёт бабам будем вести по бабам. Скольких и до какого кайфа ты смогёшь довести, почти честная твоя башка!

-Ни хуя себе! Ну ты заганул, Вань, загадку - по бабам считать. Да и как же можно бабий кайф смерить!

-Вото нехуй хуйнёй заниматься здесь было, - горячо посоветовал Иван и ласково пояснил: - А по кайфу проблемы не будет. Мы сейчас кайфометр соорудим. Оценит по пятибалльной - не зажалуешься! И за собой в оба смотри. Чтоб за предел выходить, да обратно непременно возвращаться.

Так наказал Иван и достал с кармана старый лабораторный кайфометр, Кащей попричитал на восточный манер и стали они к поединку готовится в ночь.

Первой поперёк себя натянул Ванька дородную добрую матрону, приведённую из темниц царя Кащея. Матрона не сразу пришла в себя и долго хихикала и жеманилась уже на хую пока не разрядилась бурным влагообильным оргазмом. Ванька для приободрения спустил ей сладкую пену в большой тёплый рот и уложил отдыхать. Кайфометр весело запрыгал язычками огня по шкале.

Кащей же в это время, взяв себе совсем маленькую девочку, в духе своих садо-мазохистских традиций доводил её до ещё не вполне понятного ей самой исступления, сжимая и легко поводя плоскогубцами по неглубокой шейке матки. Но мастер, тоже было видно, своего дела был первоклассный. Потому что показатель кайфа у девочки был тоже очень высокий.

Тогда Иван выбрал себе молодую грудастую девушку и пёр её до нежных струек пота стекавших по густозаросшей её попке. Для порядка Иван обволок горячим жерлом хуя её довольно развитую матку и теперь стремительно надёргивал её и ласково сжимал в объятиях. У девушки слёзы текли из глаз иобильный сок из пизды. Её дикие чёрноволосые ноги бились и крепко сжимались у Ивана на плечах и девушка со всех своих оставшихся сил подкидывала Ивану задом. Кайфометр слегка зашкалило.

Тогда Кащей удивил очередным блядством. Закобелив девку не менее ядрёную, он вставил ей два глубоких зонда в порядке полухирургической операции, в рот и жопу. Зонды мало того, что раскрылись внутри, но ещё и соединились друг с другом. Кащей вставил свой железный конец ротовой зонд и начал проссыкать свою жертву насквозь, приводя её в стремительные оргазмы от которых попа у девочки дёргалась и смешно фонтанировала из заднего зонда. Кайфометр аж вело, когда при этом Кащей пропустил легкий электрический ток через кончики грудей девушки.

Тогда Иван пошёл в не на шутку. Он выбрал себе девочку с ярко-рыжим ещё нежноволосым лобком. Завязав её глаза, он положил её правую руку себе на хуй и так с ней прошёл перед всеми узницами кащеева замка. Семь раз девочка случайно сжала его хуй и семь женщин он определил ещё себе на раз.

Развеселив основательно их взнабухшие пизды, Иван взял по две пизды в каждую щепотку, по пизде в щекотливые пальцы ног, да ещё одну красавицу с мокрыми подмышками и с влажной мощной пиздой Иван насадил прямёхонько на хуй. А уж огненно-рыжее лакомство своей девочки Иван взял в рот сам себе как самое нежное. И тогда Иван лабанул человек-оркестра низвергающего из себя им порождаемые вселенные. Бабы взвились в небеса с первых аккордов и упорно не желали оттуда возвращаться. Иван приземлял их потом на своём вертолёте и даже слегка охуел. На кайфометре выбило на хуй шкалу.

Тогда попёр на хуй Кащей. Он собрал всех женщин без всякого выбора до скопу и нарядил хоровод. Женщин лицом в круг, а до задниц им домастрячил один общий чудо-обруч из воронёной стали. По всему чудо обручу шли резиново металлические насадки количеством ровно на каждую пизду, да с подхвостником в задницу. По обручу на всех подавалась сначала остро холодная, но начавшая понемногу теплеть вода. Женщины повели медленный хоровод подталкиваемые импульсивными внутри них движениями обруча. Хуй Кащея стремительно вздыбился и лёг на желоб с уходящей в чудо-обруч водой. От воды пошёл лёгкий пар. Хоровод стал двигаться быстрей, в животах у женщин потеплело и нега раздалась по всему телу каждой. Задницы женщин стало легко подбрасывать в танце и хуй Кащея стал накаляться прямо в воде. Вода подходила к точке кипения, а танец стал превращаться в маленький вихрь, когда Кащей стремительно взмыл высоко вверх над бьющимся в оргаистическом порыве женским кругом.

Он висел над самым центром вращающегося живого круга голых горячо трепетавших женщин. Вода давно покинула точку кипения и теперь острые маленькие струйки пара били точками-звёздочками внутри женских стремительно взлетавших тел. Исходящая мягкая горячая сила их стремительного полёта лилась живой рекой вперёд и самым чувствительным всем своим вкручивалась в самую нежную свою серединку. И когда женщины были уже на грани жизненного порога, Кащей стремительной холодной сталью вонзился в эту беззащитную и жаждущую серединку.

Кайфометр унесли.

-Хуй с тобой! Вымолил! - сказал слегка охуевший Иван. - Можешь же, когда захочешь. Боец бойцом! А такую хуйню затевать. Баб красть, да по мелкому над ними сильничать, да ширять. Это ж хуйня!

-Хуй с тобой, - сказал Кащею Иван. - Свободу ты отвоевал и бабы тебе будут. Только уж тех, что покрал, поотдавай если захотят - совесть имей. А наказание тебе моё будет вот какое - до скончания этого века не иметь тебе доступа к наркотическим и психоделлическим.

-Вань, меня ж ломать будет! - предупредил Кащей.

-А это ты сам понимаешь - процедура тебе даже полезная.