Гимназистка

Так, беседуя, они дошли до дома Ольги. Надежда Ивановна не отказалась выпить чаю и охотно подтвердила, что попросила Ольгу помочь отнести к себе домой связку книг и накормила ее обедом.
Глава 4

Верно говорят: не все коту масленица. И отличницы иногда получают двойки. Редко, но бывает. Не миновала эта чаша и Ольгу.

Это случилось в пятницу, когда нормальные люди уже предвкушают отдых от недельных трудов. Так считают и ученицы гимназии, особенно на уроке закона Божия. Единственный человек в классе, кто этого мнения не разделял - батюшка о. Антоний, невероятно тучный и малорослый священник ближайшей церкви. От него всегда несло прогорклым лампадным маслом, которым он смазывал волосы и бороду. Он весьма серьезно относился к своему предмету и требовал того же отношения от учениц. К счастью, из-за ограниченных умственных способностей он никогда бы не стал светочем церкви. Все что требовалось для успехов по его предмету - зубрить учебник. Это было даже полезнее, чем присутствовать на уроке, поскольку батюшка никак не попадал под латинский афоризм: "Ясно мыслящий - ясно говорит". Но в этот раз попа слушали с интересом. Слишком уж животрепещущая была тема - грехопадение. Большинство девиц уже давно прочитали соответствующее место изВетхого Завета и имели какое - никакое представление о том, что произошло между Адамом и Евой после съедения пресловутого плода, оттого откровенно потешались над попытками о. Антония изложить существо дела, обходя щекотливые вопросы.

Поп понимал, что над ним смеются, и понемногу свирепел, набрасываясь на гимназисток за самые ничтожные нарушения дисциплины.

Когда батюшка в изложении библейской легенды дошел до того места, где Адам и Ева устыдились своей наготы и прикрыли ее фиговыми листьями, Ольга невольно подумала: "Ну, если Адам был похож внешностью на вас, то, пожалуй, ему и вправду следовало стыдиться". Мысленно представив себе рядом обнаженных красавца Адама и о. Антония она не смогла вовремя спрятать улыбку и это ее сгубило.

- Куркина, что я сказал смешного? - раздался на весь класс поповский козлиный тенор.

- Нет, ничего, батюшка, - попыталась скромно ответить Ольга. Но поп взялся за нее всерьез:

- Нет уж, вы все-таки потрудитесь ответить, что смешного вы могли найти в истории грехопадения.

Ольге срочно требовалось что-нибудь соврать, но так, чтобы не нанести попу личного оскорбления.

- Ну, я подумала, что в райском саду было очень тепло, раз Адам и Ева ходили там голыми. А раз так, то они должны были соорудить какие-нибудь головные уборы, чтобы им солнце не напекло голову. Я представила себе Еву голую и в шляпке с вуалью, и меня это рассмешило, - попыталась закончить Ольга как можно смиреннее, - простите меня.

Последние слова Ольги потонули в смехе других учениц. Нарисованная Ольгой картина всем показалась очень забавной. Точнее сказать, всем, кроме попа. Он разошелся по-настоящему и до конца урока говорил, насколько важна для девушки скромность и богобоязненность. А против Ольгиной фамилии в классном журнале вырос красавец лебедь.

Во всей этой истории самым плохим было то, что до конца недели не было никакой возможности исправить эту двойку и, следовательно, предстояло неминуемое объяснение с родителями по этому поводу.

Глотающая слезы Ольга в гимназии знала только одного человека, который мог дать дельный совет на этот случай. Как всегда после уроков, Надежда Ивановна работала у себя в кабинете. Со слезами на глазах Ольга подсела к ней рассказывала о случившемся. Надежда обняла ее, и Ольга вдруг почувствовала себя легко и уютно, как в детстве. Она даже опустила голову Надежде на колени.

- Да, батюшка наш, конечно, выдающийся в своем роде тип. Я тебе открою секрет: у нас его и учителя не переносят на дух в буквальном смысле.

- Это вы точно заметили, что от батюшки исходит дух, но не святой, а какой-то... несвежий.

Надежда фыркнула. Вслед за ней улыбнулась и Ольга.

- Несвежий святой дух - это хорошо сказано. Надо будет запомнить.

Ольга уже не плакала. Этой небольшой насмешки над обидчиком оказалось достаточно, чтобы Ольга перестала воспринимать случившееся, как несправедливость. Мол, чего стоит мнение такого субъекта?

- Ну вот, видишь, слезы твои мы уже высушили, теперь нужно придумать, что сделать с двойкой, - рассуждала вслух Надежда. Внезапно они обе услышали, как во входной двери поворачивается ручка. У Ольги уже не осталось времени принять подобающую позу, и она решила спрятаться под стол. Благо, стол был большой, двухтумбовый, со стенкой, ограждающей ноги сидящего от взглядов посетителей. Змейкой скользнув под стол, Ольга скорчилась внизу. Надежда Ивановна не могла успеть как-либо отреагировать на случившееся. Дверь отворилась и в кабинет вплыла учительница латыни - многопудовая особа в неровно прикрепленном шиньоне. В руках у нее была стопка тетрадей.

- Надежда Ивановна, у меня несчастье случилось. Куда-то пропал ключ от моего кабинета. За слесарем уже послали. Не могли бы вы приютить меня пока. Мне, вот контрольные проверить надо на завтра.

- Конечно, располагайтесь, - выдавив из себя улыбку, ответила Надежда. Латинистка взяла стул и устроилась на уголке стола. К счастью он был так велик, что учительницы одна другой практически не мешали.

"Боже, она здесь будет час сидеть", "Что делать, не гнать же ее" - примерно так могли бы звучать реплики Ольги и Надежды Ивановны, если бы ситуация не заставляла их общаться только мимикой. Гимназистке ничего не оставалось, кроме как, опасаясь произвести какой-нибудь шум, устроиться поудобнее и набраться терпения. Так прошло несколько минут. И тут Надежда Ивановна, убедившись, что учительница латыни погружена в свою работу, решилась на небольшую авантюру.

Стараясь не привлекать внимания, она положила левую руку на колено, и перебирая пальцами ткань, подняла подол своих юбок. На улице было еще достаточно тепло, чтобы можно было ходить без панталон, и Надежда всегда пользовалась такой возможностью. После того, как юбки были подняты, Надежда раздвинула колени и подвинулась на сиденье, чтобы Ольге было удобнее. Ольга сперва испугалась, но после того, как палец Надежды несколько раз прошелся туда-сюда по щелке, а затем сделал манящий жест, она решилась. Осторожно протянув руку, она коснулась влагалища своей учительницы и принялась ее мастурбировать. А Надежда, как ни в чем не бывало, вернулась к написанию какой-то бумаги.

Конечно, Ольге было страшно. В случае, если бы ее обнаружили, изгнание из гимназии было бы неминуемо. Но это же обстоятельство придавало ситуации какую-то особую прелесть. Вскоре Ольга сама почувствовала возбуждение, но удовлетворить его, сидя на корточках под учительским столом не было никакой возможности. Зато у нее была возможность отыграться на своей любовнице, что она и проделала. У Ольги уже был немалый опыт в самоудовлетворении, и она знала, что чем дольше задерживать наступление оргазма, тем более сильным он будет. Поэтому она прекращала свои ласки, как только замечала, что у Надежды начинают дрожать колени. Особенно забавно было наблюдать за лицом классной дамы в такие моменты.

Чувствуя приближение оргазма, Надежда Ивановна прекращала писать, опускала голову и терла пальцами виски, как будто у нее болит голова. При этом она старалась прикрыть ладонями глаза, чтобы сидящая напротив учительница латыни не прочитала на ее лице блаженства. Но тут Ольга убирала руку, и на лице Надежды отражалось уже разочарование. Так повторялось несколько раз, наконец, Надежда не вытерпела. Она оправила платье, встала и скорым шагом вышла из кабинета.