— Нет... не... нельзя... Плохо... стыдно, — торопливо забормотал Арамту, тряся головой.
— Да что же тут стыдного? — рассмеялась Белит. — Если мужчине нравится женщина, он не должен это скрывать. Это неправильно. Сбрось свою повязку.
Перекошенная рожа Арамту побагровела, теперь он трясся уже весь, а не только его руки.
— Сбрось же. Я хочу посмотреть. У тебя есть на что полюбоваться.
Уродец издал протяжный стон. Совсем нешуточная борьба кипела в нём. Белит начала подбадривать.
— Ну давай же, смелее! Твой член великолепен! И я ещё раз хочу посмотреть на него и поближе!
— Я страшный, — заскулил Арамту. — Урод! Урод!
— И что с того! — Белит снова рассмеялась так, словно стигиец сказал ей о каком-то забавном пустяке. — Думаешь, женщине так важна внешность мужчины? Мы всё равно красивее любого из вас. Нас интересует только ваши члены. И чем они больше, тем лучше. А у тебя он огромный! И толстый! Больше чем у твоего брата!
— Даааа, — протянул Арамту и впервые на губах полоумного появилась кривая улыбка. — Мой больше. Много больше.
— Так покажи мне его!
И стигиец сдался. Набедренная повязка упала. Чудовищный член: толстый, кривой, волосатый торчал чуть вверх, готовый к действию. Под ним раскачивались мохнатые яйца, каждое размером с хорошее яблоко. При виде всего этого ужаса Белит чуть не стошнило.
— О, как он хорош! — тем не менее воскликнула она, стараясь изобразить восторг. — Сколько в нём силы! И величия! Наверное, немало женщин ты покорил и осчастливил им?
— Нет, нет, — Арамту засмущался. — Я страшный. И глупый. Женщин не было у меня! Я не могу никому нравится.
— Неправда! — с наигранным возмущением вскричала Белит. — Ты мне нравишься! Подойди поближе!
Шлёпая босыми ногами по каменному полу, стигиец приблизился. Он прямо таки пожирал глазами пленницу. Трясся от возбуждения и сильнейшего волнения.
— Выбрось ты эту губку. Прикоснись рукой к моей груди.
Арамту разинул рот, потом закрыл его, дрожь в волосатых коленях урода усилилась. Но вот он отбросил губку и... Рука его замерла в нескольких дюймах от грудей пленницы. Он не решался. Его всего колотило.
— Давай же! Я хочу почувствовать твои пальцы.
И он, зажмурившись, прижал пальцы к запретной и такой вожделенной плоти и тут же отдернул руку обратно, словно обжегся.
Белит, едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть от отвращения. Более того, она нашла в себе силы, чтобы одарить уродливого полудурка очередной обворожительной улыбкой, ибо если затеяла эту игру, следовало идти до конца.
— Возьми в ладони обе мои груди, — прошептала юная шемитка, делая вид, что томно прикрывает глаза. На самом деле она не хотела видеть склоненную над ней рожу со слюнявым ртом.
Арамту выполнил её повеление и издал довольное хрюканье, ощутив своими грубыми шершавыми ладонями нежные, упругие округлости девичьих прелестей.
— Да... Так. Нравится тебе?
— А... да... очень... красивые...
— Теперь, сожми их немного.
Видео
Рассказы