Игры для взрослых

Это касается так называемых друзей Ждановских. На самом деле, эти «друзья» в какой-то мере являются их деловыми партнерами. Я имею в виду Серафиму Волшину и её племянника Игоря Старостина, которого она всем выдает за сына. Убейте меня, не знаю причину, но этот факт сути дела не меняет.

Краткая информация. Серафима Сергеевеа Волшина, в девичестве Пастухова, родилась в Новороссийске. Происхождение и род занятий её родителей неизвестен. Рано вышла замуж за военного моряка Андрея Волшина. Вскоре её муж погиб при невыясненных обстоятельствах. Тогда она переехала в Калининград, где открыла картинную галерею.

Её племянник Игорь Старостин появился у неё через год. Официальное занятие — художественная фотосъемка с стиле «НЮ». Но это всё — ширма, камуфляж. Основное занятие этой парочки — торговля живым товаром. Как они проворачивают свои дела, нам не известно.

— А как стало известно, что они торгуют людьми? — подал голос длинноволосый парень, которого Эрика не знала.

— Как-то на дороге патруль обнаружил девушку в костюме служанки, закованную в цепи, — начал объяснять начальник следственной группы, — Девушка была сильно избита и истощена. Она-то и рассказала об этой семейке. Правда, немного. Через пару дней её кто-то задушил. Мы даже имени этой несчастной не знаем. Привлечь к суду Волшину и Старостина нам тоже не получается. Уж больно всё делается аккуратно. И свидетелей нет. Так что, я думаю, помучаемся мы с этим дельцем.

— Будем думать, — пожал плечами Дмитрий, — Рика, а тебе большое спасибо. Я думаю, коллеги, мы не станем портить девушке жизнь. А когда отловим эту компанию и отправим на скамью подсудимых, она с радостью выступит, как свидетель обвинения.

— Конечно, — не задумываясь, отреагировала Эрика.

— А дом тебе мы вернем, — продолжал Дима, — Обещаю!

Рабыни Раиса

Алина лежала в багажнике автомобиля, закатанная в резиновый мешок. Для полной безопасности Татьяна перед поездкой натянула ей на голову еще один мешок из плотной черной материи. Бедняжка даже не могла сопротивляться. Когда действие возбудителя закончилось, тело её стало тяжелым, ватным. Голова гудела, как после крепкой выпивки. Она не могла даже стонать, когда Танька тащила её вниз и запихивала в багажник своего драндулета.

Сильно пахло бензином. Куда её везут, девушка не знала, но понимала, что игры в госпожу и рабыню закончились. Начиналась новая жизнь, в которой обязательно появится настоящая госпожа, строгая, может, даже жестокая, а она превратится в самую настоящую рабыню. Почему превратится? Она уже рабыня, и её хозяева сделают с ней всё, что захотят. Девушка тихо заплакала, но никто её слез не видкл и не пожалел её.

Видимо, асфальт кончился, и машина катила теперь по ухабистой проселочной дороге, подпрыгивая на кочках и проваливаясь в выбоены.

— Хитрая, стерва, — подумала Алина, — Посты ДПС объезжает!

Внезапно тряска прекратилась. Машина остановилась. Снаружи послышались чьи-то незнакомые и плохо различимые голоса. С визжанием несмазанного железа крышка багажника открылась, и грубый женский голос что-то крикнул на непонятном языке, похожем на лай дворовой собаки.

Алина закрутила головой, но сразу же замерла, получив сильный удар в бок. Тот же женский голос спросил уже на понятном языке, но с сильным кавказским акцентом:

— Это та самая?

— Ага! Как и обещала, — ответил ей голос Татьяны, — Будешь смотреть?

— Нэт! — рявкнула её собеседница, — Сама разбэрус. Вот твой дэнги, и валы отсуда!

Наступила пауза. Скорее всего, Танька пересчитывала врученную ей сумму. Наконец, женщина что-то крикнула, и Алину, как овцу, вытащили из багажника и швырнули на землю. Теперь девушка боялась даже пикнуть.

Кто-то схватил её поперек туловища и куда-то понес, взвалив на плечо. Вскоре, даже сквозь плотную материю, из которой был сшит мешок, надетый на голову, девушка почувствовала сырость и холод. Вдобавок, шаги человека, несшего её, стали гулкими.

— Подвал, — догадалась рабыня, — Меня несут в подвал. Ну, да! Танька ведь говорила, что теперь у меня будут и цепи и клетки.

Заскрипела железная дверь, и сразу же послышался тихий гул и звон цепей. Человек грубо опустил Алину на каменный пол и зачем-то пнул ногой по ягодице. Девушка глухо вскрикнула.

— Тыхо! Назад, суки! — гаркнул мужчина, — Эй, ты, шлуха вонучая! Развазат! Раздэт!

— Слушаюсь, господин! — пискнул женский голос.

Опять завизжала дверь, и заскрежетал замок. С минуту было тихо. Потом чьи-то руки стянули с головы мешок. Девушка заморгала, привыкая к полумраку каземата. Вдруг она увидела несколько фигур, склонившихся над ней и с интересом разглядывавших новую постоялицу.