Игры львиц

Сарафина возвращала долг Сараби, облизывая её промежность своим языком. Она не прекращала облизывать, иногда касаясь своей лапой холмика Сараби, в то время как её язык ласкал киску львицы.

Сараби стонала, ее тело дрожало в те мгновения, когда язык Сарафины касался её промежности. Движения языка Сарафины на ее разрезе были невероятно чувственными. Даже со всеми своими предыдущими партнерами, она не чувствовала страсти подобно той, которую она испытывала сейчас. Она любила Сарафину и прежде, но это стало ключом, который полностью соединил их.

Она пробовала толкнуть ее ногами, но лапы Сарафины держали ее на месте. Ее тело, чувствуя потребность двигаться только ради движения, пробовало вырваться. Напрасно. Сарафина была сильной львицей, и уровень возбуждения Сараби не располагал к тому, чтобы она расслабилась. Это чувство слабости и подчинение только возбуждало её ещё больше. Она дрожала и стонала, когда Сарафина касалась её тела своим языком.

Уровень возбуждения Сарафины был невероятно высок и почти сравнялся с уровнем Сараби. Она испытывала огромное наслаждение, видя столь беспомощную львицу под собой. Для Сарафины это было новое, никогда раньше не испытанное чувство, чувство желания другой львицы. Двигаясь выше, она медленно приближалась к груди Сараби. Она начала облизывать слегка пушистые (уже торчащие) соски, вызывая очень громкие и чувственные стоны каждым касанием.

Сараби дрожала, предчувствуя кульминацию, поскольку Сарафина нашла ее тайную слабость. Ее соски были настолько чувствительны, что когда что-нибудь касалось их, иногда даже высокая трава, бедная львица ощущала дрожь под хвостом. Уход Симбы много лет назад принес ей период удовольствия, пока у неё не было котят, и она могла свободно спариваться с кем хотела. Поскольку Сарафина держала

облизывая ее розовые соски, глаза Сараби закатились, а язык, высунулся изо рта, пытаясь захватить как можно больше воздуха, которого так не хватало. Сарафина, чувствуя новую теплоту на ее груди, поглядела вниз, чтобы видеть киску Сараби, которая обильно выделяла влагу, впитывающуюся в мех обеих львиц. Двигая ее тело и концентрируясь на торчащих сосках, Сарафина прижала свою собственную промежность к киске Сараби.

Сараби застонала оттого, что Сарафина почти остановилась. Сараби сильно дрожала от неудовлетворённого желания. Она отчаянно нуждалась в выпуске. Она пробовала что-то сказать, но она могла лишь слегка скулить от удовольствия. После нескольких попыток говорить, ее заставил замолчать язык Сарафины, вновь вернувшийся в её рот. Львица, теперь более умело (и сознательно), чем прежде, ласкала своим языком соски Сараби. Они облизывались в течение еще нескольких секунд, пока Сарафина не просунула одну лапу под голову Сараби и наклонила ее голову в положение, когда она могла полностью соединиться с ней. Поцелуй был не похож ни на что из того, что Сараби когда-либо испытывала. Их языки действительно боролись.

Очень немного было сделано преднамеренно Сараби. Лаская соски своим языком Сарафина украла все сопротивление львицы, заставляя ее подчинится ей, и вероятно подчиниться любому другому существу, которое делало бы это так же хорошо. Не, то чтобы она волновалась, хотя Сараби любила чувство общей

беспомощности и подчинения, которое она испытывала в период интенсивного спаривания, и то, что она была здесь в безопасности с Сарафиной, позволило ей наслаждаться этим. Она и Муфаса часто и подолгу играли в подобные игры.

Сараби прервала поцелуй первая, потому что ей нечем было дышать. Сарафина усмехнулась, глядя да её задыхающуюся возлюбленную. Она была неопытной, но по реакции Сараби, которая была ее первым экспериментом в области секса, Сарафина поняла, что недостаток воздуха показывает степень удовольствия.

Передвигаясь еще раз, Сарафина коснулась ногой промежности Сараби. Сараби заурчала, поскольку она чувствовала, что львица ласкает её своим гладким мехом. Посмотрев вниз, Сарафина поняла свою позицию и почувствовала, что киска Сараби сильнее трётся об её ногу. Повернувшись назад к Сараби, она видела, что ее глаза были закрыты, а тело забилось в пароксизме страсти. Тело Сараби дрожало снова и снова, с каждым разом всё яростнее. Внезапно, она резко зарычала, будучи уже на финише, и притянула Сарафину к себе.

Ее внезапное движение заставило Сарафину упасть на Сараби. Их тела прижались друг к другу, их лапы переплелись. Поскольку Сараби продолжала корчиться в экстазе оргазма, ее нога оказалась напротив киски Сарафины, приводя её в экстаз. Их ноги продолжали тереться друг против друга. Львицы достигли своей кульминации, поднимаясь всё выше и выше, к счастью оргазма. Мир мерцал далеко, оставляя только

двух львиц, переплетенных в похотливом тумане. Они продолжали облизывать друг друга, где только могли: лица, губы, уши, шеи, даже языки.

Несколько минут спустя, они, наконец, начали приходить в себя, хотя физический контроль был все еще неполным. Сараби, все ещё лежащая еще на земле, прекратила содрогаться, но эхо оргазма иногда проходило через её тело, вызывая сладкие судороги. Сарафина, оставаясь сверху, наслаждалась свободным объятием Сараби, колебалась, лежа на липкой пушистой "подушке". Их ноги были

все еще сцеплены, так, что почти любое движение одной львицы вызывало реакцию, которая причиняла удовольствие обеим. Сараби стонала мягко, в ответ на стон Сарафины. Сарафина боролась, наблюдая как лапы Сараби дрожат, отвечая на действие её гладкого меха. Сарафина посмотрела вниз, желая увидеть результаты их любовных ласк.

Вся нижняя часть Сараби была залита их смешанными соками. Вся ее паховая область была пропитана их выделениями, включая маленький водоем сока, все еще просачивающегося из киски Сараби. Сарафина наклонилась к коленям, чувствуя, что тело Сараби дергается, ощущая ее язык еще раз. Вылизав весь сок, Сарафина не остановилась. Изменив позицию, она легла валетом на Сараби, опустив свою киску на её лицо.

Вновь почувствовав запах возбужденной львицы, Сараби приоткрыла глаза, увидев блестящую вульву Сарафины прямо перед своим носом. Возбуждаемая языком Сарафины, блуждающем в её киске, Сараби еще раз почувствовала огонь разгорающийся внутри неё. Вытягивая шею вперед, она глубоко вздохнула и просунула ее язык глубоко в блестящие губы Сарафины.

Сарафина задыхалась и яростно дрожала, она сильно выгибала спину, когда колючий язык Сараби неожиданно проникал в нее. Вслед за этим также последовало продолжение. Сараби продолжалапомещать почти пять дюймов своего языка в глубины Сарафины, захватывая ее крестец своими лапами,

вынуждая Сарафину приблизить его к ней. Она начала нетерпеливо облизывать киску Сараби, вызывая у неё взрыв удовольствия.

Чувство ее шершавого языка заставило Сарафину снова задрожать. Она старалась изо всех сил держать равновесие, чтобы, по крайней мере, продолжить ласку влагалища Сараби, но это было очень трудно сделать.

Тщательно опуская ее тело на Сараби, она медленно запустила свой собственный язык в киску Сараби. Львица застонала, поскольку язык Сарафины ласкал её туннель страсти. Обе львицы с удвоенной силой набросились на свои киски, медленно работая своими языками, они приближали друг друга к новому кульминационному моменту.

Львицы стонали и продолжали свои игры, они почти полностью погрузили свои языки в киски. Их лица были полностью вымазаны их соками. Тела скользили на их соках, стимулируя их соски. Стоны всё усиливались.

Сараби первой достигла кульминации благодаря возбуждению сосков. Ее язык был уже захоронен полностью в открытой киске Сарафины, но она в экстазе продолжала толкать его дальше в её промежность, делая всё, чтобы стать ближе к источнику ее удовольствия. Ее теплый острый сок затопил рот и лицо Сарафины.

Сарафина вылизывала разрез Сараби отчаянно, так как она чувствовала дрожание своего тела от надвигающегося экстатического оргазма, который мог начаться в любую секунду. Постоянное возбуждение от их трения друг о друга, вместе с языком Сараби, приводили ее кульминационный момент к высотам никогда невиданным прежде. Сарафина громко визгнула, когда оргазм взорвался в её теле.

Обе львицы продолжали неудержимо дрожать, визжать и сосать, в течение нескольких минут перед заключительным расслаблением. Слышны были лишь случайные стоны, срывающиеся с губ Сарафины или Сараби, в остальном саванна безмолвствовала.