Исправительная школа

День начался с большой неприятности. Старшая учительница нашей воспитательной школы подняла меня и поставила по центру класса:

- Сегодня, Егорова, твоим воспитанием займется сам директор. Я уже доложила ему о твоем вызывающем поведении. Он был взбешен и сказал, что неисправимых девочек не бывает, есть только те, которых мало пороли. И высказал желание взяться за тебя всерьез. В 16.00 ты должна быть у него в кабинете. Только не опаздывай. И не забудь захватить с собой свою плеточку.

"Да, Катька, не повезло тебе", "Покажешь вечером задницу", "Я думаю, что одной плеткой дело не обойдется", "Конечно, как минимум, розги пойдут в дело, а то и трость", - "утешали" меня на переменках одноклассницы.

Ровно в четыре часа с дурацкой черной плеткой в руках я постучала в приемную. В очереди к директору стояли две наши воспитательницы и еще один незнакомый мне человек.

- Куда? - сурово остановила меня секретарша.

- К директору.

- Зачем?

- Мне велели: Он велел: он хочет, - слова застряли у меня в горле.

- Ты что, говорить по-человечески не умеешь? - противная секретарша не имела ни капли сострадания.

- Я : на порку, - еле выдавила из себя.

- Ах, вот в чем дело, - хозяйка приемной саркастически улыбнулась. Будто она и вправду не понимала куда я и зачем, не понимала, для чего я держу в руках плетку. - Как фамилия?

Она подняла телефонную трубку: "Игорь Васильевич, к вам Екатерина Егорова. Желает получить наказание. Хорошо, я поняла". И обернулась ко мне: "Снимай юбку, трусы и давай их сюда. Чтобы не убежала. Становись в угол и жди. Здесь люди решают более важные вопросы, чем надрать какую-то глупую задницу".

Полуобнаженная, под внимательными взглядами чужих людей я вся вжалась в угол, стараясь быть менее заметной. Ужас, до чего стыдно! Совершенно не желая этого, я стала центром внимания.

- Да уж, если сам директор будет заниматься, значит, отбилась-таки девка от рук, - заметила одна из воспитательниц.

- Ну ничего, попа большая, можно воспитывать, - вторила ей коллега.

- А что это за синяки на ягодицах и бедрах? - вступил в разговор мужчина.

- Наверное, ремнем пороли, - тоном профессионала заметила одна из воспитательниц. - Дней пять назад. У нас ремень получают за плохое поведение: может, в спальне шумела или на урок опоздала.

Со мной они даже не общались, относились как к существу неодушевленному. Нестерпимо медленно тянулись минуты. Я переминалась с ноги на ногу, теребя в руках плетку, и ждала. И от наступления неизбежного чувствовала легкую тошноту. Нет, правду говорят, что ожидание порки - хуже самой порки. Хотя и порка тоже не сахар.

Зажужжал селектор: "Кто еще в приемной?"

- Василий Игнатьевич из котельной и эта, Егорова, скучает.

- Чтобы не скучала, всыпь ей десяток. На своем столе. Плетку она принесла?

- Принесла, Игорь Васильевич. Хорошо, Игорь Васильевич.

Секретаршу звали Леной. Это была стройная, вечно недовольная девушка лет 25-30, которая с большим злорадством относилась к мучением девушек в этом кабинете. И чем красивее была девушка, тем большее злорадство испытывала Лена. Егорова с ее невысокого роста, но очень женственным, округлым телом, детской, наивной мордашкой относилась именно этому типу.

- Слышала, что сказано? А ну-ка облокотись на стол и дай свою плетку!

Лена обычно водила девушек на порку. Почему-то держа их за ухо. Но чтобы она сама кого-то драла, я не слышала. Однако делать нечего, приказы директора не обсуждаются.