Кентавр. Часть 1.

Однажды ясным летним днем кентавр Архип спускался с гор в Фессальские долины к одному из притоков Пенея, чтобы напиться и отдохнуть от холодных вершин. Ему было всего 19 лет отроду, и молодая кровь дикаря бурлила в нем с каждым днем все больше, желая плотской любви. Парень вышел лицом, был мускулист торсом и крупом, имел великолепную шерсть и пышный хвост, но одиночество его было обусловлено не безразличием к нему противоположного пола, а тем, что сейчас, когда кентавры вымирают, и так прежде немногочисленных кентаврид теперь остались единицы. Он не встречал за всю жизнь ни одной самки, кроме матери, конечно, которую он потерял 7 лет назад. Звали ее Ираида. Именно от нее, как говорит отец, он унаследовал ум, благородство и красоту, столь ценимые у кентавров и греков и столь же редкие у его народа, но не у его вождей.

Именно суровый дикий нрав полуконей-полулюдей настраивал греческие государства против них, а божественная мудрость делала греческих героев их учениками.

Кентавр приближался к небольшому ручейку, впадающему в маленький пруд. От них его отделяла всего пара холмов с оливковыми деревьями и кустарниками у тропы, протоптанной местными людьми. Здесь было опасно – люди всегда опасны, даже если это просто крестьяне, т.к. их всегда много, а кентавров – нет. Помня об этом, Архип пытался идти как можно тише и держаться зарослей, но, по правде говоря, рост все равно его выдавал, так что не заметить его мог только рассеянный или очень занятой человек. Юноша уже был почти у пруда, который прятался за кустами, когда понял, что дорога старая и заброшенная. Это его расслабило, и он медленно стал обходить заросли, идя к воде, и вдруг заметил в водоеме купающуюся девушку. Солнце освещало ее прекрасное тело, и капли воды на ее бронзовом от загара теле блестели как золото или драгоценные камни. Правой рукой она придерживала свои мокрые черные как смоль волосы, а ее карие глаза смотрели куда-то вниз сквозь хрустально-чистую воду, придавая ей стеснительное выражение лица. Ее тело от тяжелого сельского быта было атлетическим – ничего лишнего, только изящность линий. Она черпнула в левую ладошку воды и поднесла ее к упругой молодой груди. Вода была холодной и ее кожа покрылась «мурашками», а соски отвердели. Она провела пару раз рукой вокруг грудей, приподнимая их, затем сжала и погладила замерзшие соски. Следующая ладонь воды направилась к черному кучерявому треугольнику, скрывающему ее девичью честь. Вода ударилась о ее тело и, облегая его, стекла струями в пруд, в котором скрывались по бедро ее утонченные, но, к сожалению, не лишенные мозолей ножки, между которыми уже пустая, но влажная ладонь потянулась дальше вниз и назад, намереваясь дотянуться до попы. Она не купалась - она мылась.

Девушке было 18 – на выданье. Ей повезло, что ее родители запоздали с браком, но еще год и они найдут знатного козопаса- пастуха с большой отарой овец и не одним десятком коз, а может еще лучше – олейника с торговыми связями в городе. И не важно, будет ли он ей мил, будет ли он красивым юношей, жирным трутнем с хорошим наследством, старым вдовцом или кем-то еще. Такова жизнь.

Кентавр был удивлен. По чести и разуму поступая, он должен был тихо скрыться, дабы не накликать беду, но он никогда не видел оголенных людских женщин и красота этой его заворожила. Возможно, этого не случилось, если бы его вырастили развратные нимфы, как это бывало в древности, но, воспитанный кое-как одиноким отцом, он стоял тут и сейчас, незаметно наблюдая за обнаженной юной девой, которая ничего не подозревает. Она отпустила волосы, положила руки на свои смуглые ягодицы, потянулась, и, сев, опустилась в воду по грудь. Девушка плавно помахала руками на глубине и пустилась вплавь, подавшись вперед. Было мелко, она часто становилась на колена, но пыталась плыть над близким к ней дном. Похоже, теперь она просто баловалась. А юноша по ту сторону кустарника наблюдал за тем, как работала ее упругая попка, когда она гребла ногами, как мелькали ее анус и та самая вертикальная щелка. Парень стоял и заворожено смотрел, не зная, что именно перед тем кустом, что скрывает его, хоть и только по человеческий торс, лежат ее вещи и рано или поздно она посмотрит в его сторону – в сторону своей одежды и увидит наблюдателя. Но его это не волновало. С самого начала как он увидел ее, он был возбужден. Еще когда она мыла свою обворожительную груд, он почувствовал, как заныло в его конской части, как кровь устремилась назад, и как некое чувство загорелось в его двух сердцах. Он чувствовал дрожь в обеих грудях, переминался с ноги на ногу. Его дыхание перехватило и возбуждение разгоралось. Так хотелось ее обнять, прикоснуться к ее груди, сжать ее загорелую попу, припасть к ее губам своими, а может даже впиться ими в тот шерстистый участочек между ее длинненьких ножек. И пока он наблюдал, конский фаллос показался наружу: медленно, но верно он выползал из своего убежища, поначалу свисая к земле. Большой вялый хобот рос и набухал. Он прогнулся, выпрямился и изогнулся, как подобает членам, кверху. Жар разливался по его огромным яйцам. От возбуждения мошонка сжалась. Огромное количество крови прилило к члену, вздулись вены, он затвердел, и разбухла «шляпа». Кентаврийская головка напоминала формой гриб рыжик и была совсем не похожей на человеческие с уздечкой и крайней плотью. В результате обзору стала доступна огромная черная палица длинной около 75 см и 25 см в диаметре у основания, огромная даже по конским меркам. У парня, конечно же, были и раньше эрекции, и его конный придаток выходил наружу, но такой сильной еще не было ни разу. Он видел впервые в жизни обнаженную женщину, и весь ствол его орудия ныл от желания. Член безумно хотел нежного прикосновения, но кентавр не может себе этого подарить. А она?

И вдруг, девушка посмотрела в его сторону – пелена ее беззаботности, что скрывала его от девичьих глаз, рассеялась. Девчонка моментально изменилась в лице. Она хотела броситься к одежде, но там был он, выглядывающий над кустами. Она слышала о варварах-кентаврах, что крадут девушек ради продолжения рода, считала их сказками, а теперь она участница одной из этих сказок. Бежать? Куда без одежды?! Парень же испугался не меньше. Он уже не боялся ее или ее друзей, которые могут прийти, но он вовсе не хотел красть ее и насиловать, тем самым подтверждая глупые слухи, что кентаврид не существует и все из его рода – мужики-насильники. Кентавру понравилась юная крестьянка. В тот момент Архип ужасно испугался спугнуть девочку, ведь тогда он ее больше никогда не увидит. Два рассеянных, испуганных обнаженных создания стояли и смотрели друг на друга минуту. Его счастье, что красавица чудом не заметила его эрегированный фаллос за кустами, иначе она бы окончательно поверила в небылицы о варварах-конелюдах. А так, в ее сердце была маленькая надежда, что непрошеный гость уйдет, не тронув ее. Собравшись с мыслями, а это становилось с каждой секундой все легче (может из-за того, что эрекция спадала?), Архип произнес спокойным доброжелательным голосом:

- Я Архип из рода кентавров, сын Ираиды и Арсения. Я не причиню тебе зла. Можешь взять свою одежду.

Поколебавшись недолго, Девушка осторожно подошла к краю пруда и издалека потянулась к одежде, поглядывая вверх на виднеющегося из зарослей кентавра. Тут Архип понял: «Все, теперь ее ничего не держит. Она уйдет, как только оденется. Какой ты глупый!» Может и вправду она бы ушла, но молодость любопытна. Она вышла из воды и капли, как роса с лепестков, стекали по ее талии. Весь поток разделялся на два пути: одни капельки путешествовали по ее плечам на изысканные от природы руки и кисти, затем стекали с пальцев, падая и безуспешно пытаясь отмерять время как водяные часы; другой путь пролегал по и вокруг ее не больших, но красивых грудей и вниз. Маленькие капли сбивались в большие, и ручейки текли по ее бочкам к пузику, к лобку и попе, откуда одни неслись на землю, а другие застревали в черненьких волосах ее писи. Остальные ручейки шли дальше и, обходяее коленки, врезались в песок на ее ступнях. А тем временем, ее мокрые волосы, облегая шею, рождали все новые капли. Одевшись в свой невзрачный сельский наряд, она посмотрела пристально на юношу, сама не понимая, почему не бежит. Теперь, без страха было так интересно, ведь она встретила редкого потомка богов, да еще и красивого, как ей теперь казалось.

- Меня зовут Катарина – вдруг сказала она и в душе у юноши все запело. Он понял: она хочет поговорить, она не уйдет. Они улыбнулись друг другу, после чего Архип прошел через кусты ей на встречу. Уже можно было не волноваться о внешнем виде, ведь нервная встряска сбила его возбуждение и теперь у него только ныли яички. Жаль, но что поделать. – Я из села, что неподалеку. Я дочь фермера. Извини, мне так неловко, что ты застал меня в таком виде.

- Не волнуйся. Пустяк. – претворился юноша. На самом деле он был очень рад, что увидел такую красоту. И, конечно же, ему самому было стыдно, но он решил не подавать виду.

- А что ты тут делаешь? Откуда ты? – спросила Катарина, пристально рассматривая на расстоянии конский зад Архипа.

- Я с северо-запада – с гор. Так последние из нас укрываются. Не лучшее там место для таких как мы. Скакать по лугам куда приятнее. Вот я и спустился отдохнуть. А сюда пришел воды набрать. – услышав о беге по лугам девушка оторвалась от странности собеседника и глянула с огнем в глазах Архипу в лицо.

- Скакать? Это должно быть весело!

- Да, особенно после долгого перерыва. Бежать сломя голову, так чтобы ветер свистел в ушах.

- Да, должно быть это очень здорово – сказала Катарина, опустив голову.

- Ты никогда не скакала? – удивленно спросил Архип, ведь он слышал, что люди ездят верхом на конях.

- Никогда. Да и коня я видела только издалека. Их имеют только аристократы.

- Хочешь, поскачем вместе? – осенила идея юношу. Конечно, всадник для кентавра – это унизительно, но он был рад, что может с ней пообщаться дольше, прикоснуться к ней, а самое главное – сделать ей приятное.

- Правда? – обрадовалась девушка, но, сразу же, задумалась, а затем добавила – Я не знаю. Я не умею ездить верхом.

- Ничего, я же не конь. Обнимешь меня и все. Не волнуйся, я буду аккуратен и не дам тебе упасть.

- А я не буду для тебя слишком тяжелой? – конечно, Катарина понимала, что не будет, но просто было страшно так сразу прокатиться с малознакомым кентавром.

- Да что ты, выносливей кентавра, только минотавр. Так мой отец говорит. Ты легка и изящна. Мне не составит труда тебя прокатить. – Сказал Архип полный гордости от того, что сказал комплимент и похвалился одновременно.

- Ладно, только аккуратнее, не очень далеко и не очень быстро. – Сказала девушка, а сама задумалась: нет ли тут поблизости в это время дня кого-нибудь из ее села. Если Архипа увидят, то будет беда. Особенно если увидят с ней. И Катарине, естественно, этого не хотелось. Архип неожиданно подошел к Катарине и та отшатнулась от него.

- Я хочу тебя посадить себе на спину. – Пояснил он. Девушка кивнула, он нагнулся, подхватил ее за подмышки и поднял. Девушка оказалась навесу, а их глаза впервые смотрели в друг друга прямо, а не сверху вниз или снизу вверх. Смуглая кареглазая и черноволосая гречанка, такая же, как и все девушки Греции, смотрела на такого же загорелого, черноволосого и кареглазого парня, так похожего на обычных юных греков. В этот момент она забыла, что внизу, выпав из ее поля зрения, все еще оставался гнедой жеребец с отдающим синевой хвостом, черными ногами и прекрасной бурой шерстью на конском торсе. В тот момент она видела только юношу на фоне оливковых деревьев. Ее губы потяжелели, а в уме слегка помутилось. Катарине где-то в глубине души захотелось поцеловать юношу, но тут он прижал ее к своему левому плечу и сказал: «Хватайся за шею и перелазь назад». Она обняла его и попыталась перекинуть ногу через его конскую спину, но длинное целомудренное платье воспрепятствовало этому. Катарина стала правым коленом позади спины юноши и окончательно развернулась вперед. Не долго думая, крестьянка подтянула платье по самые бедра и уселась там, где полагалось быть седлу, если бы это был простой конь. В этот момент Архип почувствовал, как ее нежная оголенная киска прикасается к нему, ведь на бедной гречанке была одна лишь льняная туника. Сглотнув, он сказал: «Обними меня и держись». И в следующий момент к его лопаткам припали два мягких и упругих бугорка, а руки ее сомкнулись замочком на его прессе. Все оказалось куда приятнее и менее унизительно, чем он думал. С улыбкой кентавр медленно прошел через кусты и поскакал по тропе в сторону гор. Девчонка подлетала и падала, бив своей нежной мягкой попой по его звериной сущности. Гудел ветер в ушах, а Катарина весело смеялась. Это было так возбуждающе – чувствовать прикосновение всех самых сокровенных мест ее тела, но жеребец гнал негодные мысли прочь от себя. Эх, если бы ему не повезло быть обычным кентавров и иметь член стандартных 60 см на 18 см, тогда он бы, может, подумал о любви с человеком всерьез. Подобный ход мысли пробудил в его уме воспоминание годичной давности о том, как он встретил кентавра у горной реки, а точнее в ней. Однажды путешествуя по горам к водопою у стремительной, но мелкой реки, Архип увидел как один молодой, но, все же, старше его, кентавр переходил водную стихию вброд, как ему тогда показалось. Приглядевшись, парень остановился. Его бурый собрат остановился на средине и стал против течения. Между ног у него торчал хорошо известный розоватый орган, но он был поразительно мал для своего вида – где-то 25 см на 15 см. Об фаллос бился неистовый поток, и тот дергался от сокращения мышц, незнакомец приседал, подскакивал, брыкался, прогибал спину – делал все, чтобы разнообразить свои ощущения от прикосновения воды. И вскоре белая лужица проплыла между задних ног онаниста. Тогда Архипу было жалко бедолагу, даже смешно. Казалось это обрубок, а не достоинство кентавра. И как только опавший обрубок скрылся из виду, юноша ушел, так и не потревожив «ныряльщика». Теперь же, когда на его спине вожделенная дева, он бы отдал бы все ради члена способного проникнуть в нее целиком и доставить удовольствие. Сейчас мир дразнил его.

Долго ли они бежали или нет, они не знали. Через некоторое время ее по-настоящему детский смех стих, и она попросила кентавра остановиться.