Комбайнеры

- Ну, во первых ты не предупредила меня об этом, я волновался, а во вторых, даже в голове не укладывается, напилась и, как ни в чем не бывало пришла домой, нормально все, дескать!

- Волновался что я, возможно, с другим парнем?

- Да хотя бы. Я понимаю, что по большому счету, я никто тебе, но все-таки переживать за тебя ты не можешь мне запретить.

- Мне очень приятно, что ты беспокоишься за меня, Дрюша, ей бога не хитрю. Ты мне очень нравишься, так что для волнения нет причин.

- А что же шляешься?

- Дрюша, любовь - не кабала и не должна сдерживать человека в поступках, а напротив, раскрепощать, предавать уверенность. Можешь считать, что я твоя в плане любви, но никак не собственности.

- Хорошо, но я, если честно немного ревновал.

- Ревность... Ее не должно быть в отношениях мужчины и женщины, она порочна и губительна. С одной стороны, любовь - это, в первую очередь доверие и уважение, а ревность им строго противоположна. Там где начинается ревность, любовь умирает и рождается злоба и отчаяние, а это, Дрюша, беда. С другой же стороны надо четко дать определения объекту ревности. Измена? А что есть измена? Допустим, переспать с другим или с другой. Но подобный секс не говорит об отсутствии любви. Не может же человек всю жизнь иметь одного полового партнера!? Это смешно, а в случае положительного ответа горько. Что хмуришься, Дрюша? Мои слова ни в коем случае не провоцируют беспорядочное траханье, это глупость, не больше не меньше, а просто дают понять тебе, дорогой, что даже если бы я изменила, а я клянусь, что ничего не было, то причин для волнений не было бы. В моем сердце кроме нет никого кроме тебя, и жить мне с тобой, так что идем спать, я устала, глаза слипаются, сейчас усну, тащить меня на кровать придется!

- Бля... - вырвалось у ошалевшего Андрюхи, - ты права во всем..., идем спать, завтра протрезвеешь.

Но разговор оставил след в голове парня, он никак не мог заснуть. "Что за логика? Может Эммануель обчиталась? Да нет, вряд ли, там советуют куражится со всеми подряд, а Танюха что-то пытается объяснить, тут нечто ее личное, отсебятина. К тому же в деревне, по-моему, такие книги не читают, ну разве только "Ленин и Крупская: учимся любить по-ленински". Конечно, симпатично, что у девушки есть свое мнение, но что оно какое-то уж больно радикальное, возможно причина тому ее не особенно трезвое состояние. Надо будет с ней серьезно поговорить и все выведать. Что-то у меня возникает подозрение, что за этим стоит нечто большее, чем простая точка зрения, хотя нет, по ходу, я загрузился". Он посмотрел на соседку по постели, та лежала безмятежная с закрытыми глазами и тихонько сопела. Легкие подергивания век выдавали то, что девчонке что-то снится. Андрей, сам, засыпая, прицелился и нашел взглядом место на Таниной груди, где сквозь тонкую, полупрозрачную ночную рубаху можно было угадать меленькую возвышенность. Разведчик легко, чуть касаясь, нажал на девчоночью кнопку. Татьяна вздрогнула, но не проснулась. Издевательства продолжались не долго, ввиду неожиданного засыпания их источника.

Ранним утром крик о помощи комбайнера Григория будил деревню. Снова начиналась жизнь. Школьники гурьбой бегут под окна к тете Афдотье, посмотреть, как та зажигает спичку. Пастух Игорь, который день собирает мак в поле, чтобы хоть как-то заработать себе на жизнь, а за ним уже стоит длинная очередь желающих купить свежий, как говориться, дурман. Ах, деревня! Горожанам не понять всех ее причудов. Там иная логика, другие жизненные ценности. Мы жертвы урбанизма, они дети нищеты и обветшалости. Мы искренне взаимно считаем друг друга странными, горожане деревенских, деревенские горожан. Мы бастуем из-за невыплаты зарплаты, а они из-за невыдачи водки. И то и другое губительно для человека. У нас спички - обыденность, а план - диковина, у них наоборот. У них спичку со слезами меняют на коробок плана и это в порядке вещей. Никогда городу не слиться с деревней, как желали того коммунисты, как нельзя слиться огню и воде, как бедной девушке с возлюбленным, высокомерно улыбающимся со старого журнала о музыке, ибо не каждой мечте суждено сбыться на сто процентов.

Все эти мысли кружили в голове Андрея, пока он шел на работу. В первый раз в первый класс. Именно так воспринимал это он. Работа, да еще и в деревне! Неделю назад от этих слов Андрюху пробил бы истерический смех, он бы божился, клялся, что это хуйня и такого не бывает с прирожденным мотоциклистом. Но, к счастью, подобных клятв не было, и новый работник смело заходил во двор к председателю для получения конкретного задания. Там они договорились встретиться. Издали Андрей увидел Вилена Ульяновича сидящего на багажнике своего Мерседеса и подсчитывающего что-то на калькуляторе.

- Здравствуйте!

- А, это вы. Я сразу на ты, чтобы в корень глядеть и вовремя укоренить на корню новый корень. Видишь вон, за корнями Ламборджини.Высокие люди из города приехали, наехали на корень, машина сломалась корнеподобно гнилому корню. Требуется коренной ремонт. В общем, мне нужна твоя помощь по искоренению закоренелых поломок. Как говориться, корни в небо!

- А зарплата?

- Корне подобный вопрос! Вижу, ты смотришь в корень. Много не обещаю, но если укоренишься, любую машину дам, хоть с корнем, хоть без!

- Спасибо.

Пол дня механик копался в Ламборджини, но толком не разобрался в причине поломки. И матом ее крыл, и ласковую кличку дал "Ламбада", но ничего не помогало.

Домой возвращался Андрей весь расстроенный, ведь он считал себя спецом в области машин, непревзойденным механиком. Но, зайдя домой, он увидел довольную, но уставшую Таню.

- Привет, я пришел, - безразлично буркнул Андрюха.

Таня подняла голову.

- Вот, Дрюш, шапочка тебе на зиму, сама связала, следовательно, она будет греть тебя в любой мороз и стужу. В ней частица моего тепла, носи ее.

Андрей буквально расцвел от такого поворота событий, он крепко обнял девчонку и затем поцеловал ее в обе щечки. Серьезное настроение вмиг улетучилось, и Андрею захотелось просто любить свою прекрасную подругу . Он стоял, держа подругу за руки, и глядя на ее счастливое лицо.

- Ах, Танюша ты буквально нарываешься на любовь, делая такие приятные поступки. Пусть ты и с прибамбасами, но у тебя доброе сердце, а это не может не вызвать ласковых чувств к тебе, моя милая блондинка в спортивном костюме.

И с этими словами он положил драгоценное создание на кровать. Молния на олимпийке медленно расстегивалась по непонятным причинам, обнажая грациозную фигуру Татьяны. Жарко целуя девушку в губы, Андрей вновь разжигал мощной искрой неумолимый огонь любви. Заводясь от откровенных ласк, Андрей вновь почувствовал необычайное блаженство от надвигающейся близости, словно Таня была недостающим звеном и, обретая ее, он превращался в единый механизм, вернее, они вместе создавали его и вкушали плоды услады. Танино состояние было зеркалом ее души, она не сдерживала эмоций, и каждое новое движение парня ритмично ускоряло ее дыхание, каждая новая ласка фиксировалась каким-либо междометием или просто одобряющим постаныванием. Ее эмоции начинали литься через край, они направлялись в сторону парня, являющегося единственным виноватым в происходящем с Татьяной. В тот миг они были счастливы и, ныряя в океан эротизма, задыхались в пучине страсти.