Королева Арундэлла. Часть 6

Свадебное утро началось рано — с торопливой беготни прислуги по коридорам, с запахов яств, разносившихся из огромных замковых кухонь, приглушенного гомона толпы, собирающейся спозаранку, чтобы занять места получше вдоль пути свадебного кортежа. Элеану, находящуюся в подавленном настроении, после вчерашней ночи, эта суета раздражала. Она чувствовала, что ее, словно невиданную птицу, загнали в клетку и, только поманив видом голубого неба, снова заперли на замок. Сердце сжималось от боли при воспоминании о стали в глазах Виксениуса, когда он в ответ на ее признание, лишь закрылся от нее и сухо приказал отправляться обратно в замок. Что было дальше она не помнила — она снова очнулась в своей постели без единого следа того, что произошедшее не было очередной фантазией.

Как бы ей хотелось, чтобы это было так. Как бы ей хотелось сейчас вернуть былое душевное спокойствие, равнодушие ума и чувств. Но это было невозможно. Ее естество переполняли любовь, восхищение, желание... а также горечь и разочарование... Он не любит ее, использует, а она только и может, что подчиняться. Ей хотелось бы сказать, что он заколдовал ее, лишил воли, но правда в том, что она сама отдала ему свое сердце, чтобы он мог растоптать его... Горькие, жгучие слезы, то и дело выступавшие на глазах, снова заструились по щекам, пугая служанок. Если их госпожа так несчастна в день свадьбы, то чего же ожидать им? Изнемогая от боли и страдания, Элеана могла только спрятаться за маской угрюмого безразличия — так легче: ни о чем не думать, притвориться куклой, пусть ее наряжают, готовят — ей все равно. Прекрасное, серебристо-голубое подвенечное платье не радовало ее. Сапфиры, присланные королем, легли тяжелым бременем на ее хрупкие плечи, словно рабский ошейник, запечатывающий ее свободу. Всего через несколько часов она станет женой жестокого, бездушного мужчины, притворяющегося верхом доброты и благородства. А мужчина, которого она любит, жесток не меньше, подкладывая ее под ненавистного врага ради собственных, для нее таких смутных, целей.

Свадебная процессия была роскошна: королевская гвардия в расшитых золотом белоснежных, парадных мундирах, кавалерия на грациозных, чистокровных лошадях, укутанных попонами цветов королевского дома Арундэлла — лазурью и золотом, разряженные придворные, и наконец сама пара монархов — на огромной, украшенной цветами и лентами карете — золотоволосый, обаятельный, обожаемый народом за свой простой нрав, король и его лучезарная, ослепительная своей юной красотой невеста. Толпа ликовала при виде их. Пышность наряда, богатство процессии затмевали отрешенный вид принцессы, и если кто и заметил глубокую тоску и пустоту в ее застывших глазах, то списал это на обычное свадебное волнение. Тем более что король Дориан, держа ее за руку, просто сиял от счастья, рассыпая улыбки своим подданным, гордясь ею и выставляя на показ, словно очередную породистую кобылу.

Элеана с трудом могла сосредоточиться на происходящем, она находилась в спасительном тумане бесчувствия, сквозь который к ней лишь изредка доносились обрывки происходящего вокруг: вот, маленькая крестьянская девочка бросает огромный букет полевых цветов ей под ноги; вот, король подхватывает ее на руки и под одобрительный рев толпы вносит в храм; вот, древний жрец, надевает обручальный браслет на ее тонкое запястье, связанный тонкой золотой цепью с другим браслетом на руке короля; вот, Дориан, серьезно глядя в ее испуганные глаза, опускает тяжелый золотой обруч на ее голову — все, она теперь королева... она теперь его жена...

Обратный путь к замку жених и невеста, по обычаю, совершают верхом. Дориану подводят огромного, черного как смоль жеребца. Он бережно поднимает Элеану в седло и сам легко запрыгивает за ней, крепко прижимая ее бедра к себе. Конь резвым шагом ступает под ними, чувствуется, что он не привык к подобному, ему хочется пуститься галопом, и только твердая рука всадника удерживает его прыть. Одна рука короля крепко сжимает поводья, а другой он также крепко удерживает своею молодую жену. Сквозь тонкую ткань платья девушка чувствует жар его кожи на ребрах, твердость его члена, прижимающегося к ее попке — долгая дрожь пробегает по ее телу. Она беззащитна перед ним, она по праву принадлежит ему, и остается только уповать на его великодушие.

Свадебный пир, начавшийся в обед, продолжается до самого вечера. Трубадуры надрывают глотки, распевая любовные баллады в честь прекрасной молодой королевы, циркачи выделывают сложнейшие трюки, развлекая гостей. Элеана слишком устала от волнений и дурных предчувствий и сидит молча, едва прикасаясь к блюдам, сменяющимся одно за другим. Золотая цепь на ее руке то и дело натягивается от движений мужа, напоминая о близящемся часе выполнения супружеского долга.

Король словно не замечает ее состояния — он громок и весел — балагурит с гостями, подбадривает фокусников. Взор его останавливается на белокурой леди Ивонне, что сидит, потупив взгляд, рядом с мрачным супругом, которому он сегодня, по возвращении, пожаловал чин главнокомандующего приграничными армиями — должность высокая, но не оставляющая сомнений в том, каким образом она была заслужена: государь желает и дальше пользоваться расположением его милой женушки, не страдая от ревнивых взглядов, скрежещущего зубами, ее супруга. Воспоминания о прошедшей ночи снова наполняют его торжеством и радостью — колдун не солгал, кольцо и правда действовало безупречно. Ах, как горяча была в постели эта недотрога, с какой охотой сосала она его член, вылизывая его, как подмахивала ему, как кричала снова и снова от восторга, когда он вонзался в нее, умоляя о большем. Ей все было мало. Ему казалось, что позови он сейчас своего черного раба, и разложи они ее вдвоем, как какую-нибудь армейскую шлюху, имея одновременно в обе дырочки, то она и слова бы не сказала против. Чувствуя, что кровь снова приливает к его чреслам от этих пикантных мыслей, король усмехнулся — у него еще будет время воплотить свои фантазии с прекрасной леди Ивонной. Сегодня же ему предстоит гораздо более важное действо — соблазнение своей юной красавицы жены, о котором он так долго мечтал. Кто знает, может и она оттает под властью магии кольца, и когда-нибудь согласится принять участие в одной из его маленьких фантазий? При мимолетном видении обнаженных Ивонны и Элеаны в одной постели с ним, Дориан тихо застонал, резко вырвав Элеану из ее добровольного сна наяву.

Король спокойно, с ласковой, изучающей улыбкой собственника, рассматривал свою новобрачную — она была бледна, но это ей даже шло, зато губы выделялись на лице ярко-красной розой, а глаза, с тенями от недосыпа и волнений, казались только больше. Поднеся ее руку к губам, он поцеловал ее, щекоча языком нежную кожу внутренней стороны запястья.

— Как вы сегодня прекрасны, душенька, — с восхищением пробормотал он.

— Благодарю вас, мой король, — механически в ответ сказала Элеана.

— Ну что вы, опять формальности! — засмеялся он, с упреком помахивая пальцем, как ребенку, — Мы же с вами договорились, душа моя, что вы будете называть меня Дорианом, — попросил он.

— Да, ваше величество, — пролепетала девушка.

— Я больше не «ваше величество» для тебя, женушка, я твой муж. — настаивал мужчина, переходя на «ты» с ней и ликуя от этого права. — Ты все еще сердишься на меня из-за своей девчонки, не так ли, лапочка? — спросил он.

Элеана залилась краской при воспоминании о Грете, на глазах выступили слезы.

— Ну-ну, не надо плакать в такой чудесный день, душа моя, — попытался утешить ее король. — Я решил, пусть это будет моим тебе свадебным подарком — я позволяю ей вернуться и продолжить служить тебе, если уж она тебе так дорога, — Дориан прямо пыжился от гордости, ослепленный собственным великодушием. — Я прощаю ее.

— Спасибо... Дориан, — только и смогла выговорить девушка, ошарашенная его словами.

— Ну вот видишь, как все просто, душенька, — гладя ее по щеке, удовлетворенно заключил король, — я ведь хочу, чтобы ты была ...Специально для sexytales) Она ощущает себя другой теперь. Все закончилось, ее судьба свершилась. Ей радостно и не хочется думать о плохом... Виксениус, словно читая ее мысли, лишь крепче прижимает ее к себе. На ее руке он видит обручальный браслет. Потянув за тонкую цепочку, из складок смявшейся простыни он достает другой, оставленный там королем. Глядя Элеане прямо в глаза, он решительно надевает его себе на руку, заявляя на нее все права. Королева испуганно вздрагивает, вина черной тоской сжимает сердце — она понимает, какой ценой заплачено за ее счастье. Но он слишком хорошо знает, как избавить ее от тревожных мыслей — руки начинают скользить по шелковистой спине, вычерчивая длинные, перекрещенные линии.

— Ты — моя жена, — твердо говорит он, — Навеки. Ты нужна мне. Все остальное не важно.

— Да... — покорно шепчет в ответ девушка. — Я люблю тебя. Мой король.

***

Король и прекрасная королева Арундэлла правили королевством вместе долгие годы. Люди поговаривали, что женитьба благотворно повлияла на былого веселого повесу короля, превратив во вдумчивого, внимательно и строгого правителя. Он железной рукой правил государством, приводя его к благоденствию и достатку. Даже его когда-то по-детски небесно-голубые глаза от забот потемнели со временем, став огненно-черными, а поседевшие волосы из золотистых превратились в темные с серебром. Молодая королева чем могла помогала трудам своего супруга, вступаясь за обиженных и сирых, поддерживая ремесленников, музыкантов, художников, создавая двор, изящнее которого никто не видел. Счастью супругов не было предела, когда спустя девять месяцев после свадьбы, Элеана родила красивого, здорового мальчика — он унаследовал роскошные, черные кудри рода матери и колдовские, огненные глаза.

Принц, как и предсказывало Пророчество, вырос сильным и могучим, волшебство струившееся в его жилах было невообразимо для того времени. Мечом и магией он подчинил себе все королевства Длинных Земель, создав невиданную, процветающую империю.

Первым от его руки пал его собственной отец — великий король Арундэлла... Таким образом он наконец освободил, жившую под заклятием долгие годы, обожаемую мать.

И сделал ее безутешной на всю оставшуюся жизнь...

Конец.