Корпоративный календарь. Январь.

Макс, казалось, был спокойнее.

-- Отлично, Январь готов. Переходим к Маю? Алекс?

Я отошел от дивана, держа зеркало в руках, чтоб Света и Макс не видели моего

возбужденного состояния. Член разрывал джинсы и рвался вперёд.

Май мы снимали без дивана: Светлана стояла в углу, упираясь обеими руками в стены и

чуть обернувшись. Разноцветные шёлковые ленты струились с её плечей вниз, едва

закрывая грудь и попку. Стройные ножки были обуты в белые туфельки на высоком

каблуке. Застёгивая их на Светиной ноге, я ещё раз невзначай скользнул взглядом по

промежности в поисках влаги -- губки всё так же сияли и манили своей сочной

глубиной.

Я вздохнул и пошёл к Максу. Тот что-то рассматривал и подкручивал в фотокамере.

"Наверняка сделал максимальный зум и смотрит крупный план, негодяй", ухмыльнулся я

про себя. Внезапно он отпрянул от окуляра и подмигнул мне. Я автоматически подмигнул

в ответ.

Сентябрь оказался самым сложным испытанием. Светлана снова лежала на диване, закинув

ногу за ногу, а я должен был держать ленты, которые развивались под искусственным

ветром от офисного вентилятора. Ленты скользили по её телу, дрожали и

перекручивались в потоках воздуха вокруг её нежной груди, касались лона и бёдер.

Макс сделал, наверное, полсотни снимков, но на всех соски или лобок было слишком

хорошо видно. Ленты ухитрялись убежать как раз в тот момент, когда мы делали

очередной снимок. Взять больше лент мы не могли -- будет похоже на веник. Мы

задумались.

-- Давай их чуть приклеим? -- предложил Макс. -- Только краешком, и всего одну-две?

Я понял идею, Света тоже сообразила, но была не в восторге.

-- Чем ты их там приклеишь? -- улыбнулась она.