Лаура

Стоя перед Лаурой на коленях, я стал просить ее о прощении за нерадивое исполнение ее приказа. Она снова указала на свои туфли.

-Исправляй свою провинность.

И я более чем тщательно на этот раз вылизал ее туфли, не оставив теперь никаких пятен. Она улыбнулась.

- Ну что ж, пока я тебя прощаю. Но если провинишься еще раз, трепещи. А сейчас, поскольку ты исправился, целуй ножку.

То чувство, с которым я прижался губами к ее туфельке, трудно описать. Здесь была смесь счастья, любви, трепета, рабской преданности, страстного желания не повторять проступков в дальнейшем. Затем Лаура встала.

- Встать!

Она повернулась ко мне спиной.

-Лифчик.

Я осторожно расстегнул ее лифчик. Ее великолепные полные груди лишь слегка дрогнули. Повернувшись, Лаура дала мне звонкую пощечину.

-Что стоишь, идиот! На колени и сними мне трусики.

Только ртом, руками не трогать!

Мне удалось это сделать, так как я это делал и раньше.

-Лечь. Лицом вниз.

И Лаура встала своими острыми каблучками-шпильками на мою исхлестанную спину. Я застонал от боли - шпильки вонзились в мое тело, простертое под ногами обнаженной Госпожи.

- Молчать, - приказала она и стукнула меня ногой по голове. Затем прошлась по мне, как по доске. Надавила каблуком мне на шею.

- Это еще цветочки по сравнению с тем, что тебя ждет в дальнейшем. Наказание раба острыми каблучками Госпожи не менее действенно, чем плеть, - сказала она усмехаясь.

Сойдя с меня, она села на постель и приказала снять с нее туфли. Затем легла спиной вверх.

-Лижи мне пятки раб.

Я осторожно лизал ее пятки, стараясь, чтобы ей было как можно приятнее.

-А теперь попку.

Япомнил, что впервые она отхлестала меня ремнем за то, ей не понравилось, как я ей лизал попку. Поэтому в этот раз я старался лизать как можно нежнее, проводя языком по бархатным ее ягодицам, переходя с одной из них на другую.

-А теперь между половинками.

Я провел языком по ложбинке между ее ягодицами.

- Нет, не так, - недовольно сказала она и, привстав, дала мне пощечину. - По плети соскучился? Раздвинь мои половинки руками и хорошенько вылижи мне там.

Слегка задрожав от сладостного возбуждения, я повиновался. Восхитительный аромат ее тела охватил меня. Я постарался раздвинуть ее ягодицы так, чтобы обнажить анус. Когда мне это удалось, она строго приказала: