Любовь по-польски

«Podła kreatura» (подлая тварь)

— Владислав Казимирович, — Макар был не то, что удивлен. А просто ошарашен, — вы откуда в таком виде? Светлана Арнольдовна будет недовольна.

— Ничччего, п терпит, — Влад был не столько пьян, сколько играл. Актер он, все-таки, хоть и бездарный, или нет?

В коридор ввалился, нарочно путаясь в коврах, дверь открыл плечом, в комнату упал на середину и счастливо захрапел. Светлана пораженно взглянула на тело любовника, аккуратно принюхалась, подошла и потрогала носком туфельки.

— Не притворяйся. Во-первых: я знаю, что ты столько не пьешь. Во-вторых: актер из тебя никудышный. Мой первый муж храпел, тебе до него, как до Луны, только лесом.

Пришлось вставать и смотреть в холодные голубые глаза почти вровень.

— В чем дело? — красавица требовала объяснений.

Дзаровский прошел к креслу, схватил подушку и бросил ее в угол. Блондинка заинтересованно склонила голову к плечу.

— Скандал? Это интересно. Ну-ка, ну-ка

Влад развернулся к ней.

— Зачем ты это делаешь? Чего ты от меня хочешь?

Арнольдовна обворожительно улыбалась. Тонкие руки наливали виски, добавляли лед, протягивали поляку.

— Ах, вот в чем дело. Знаешь, милый. Я решила, что тебе пора сменить амплуа. Ты уже не мальчик, чтобы прыгать с небоскребов и гореть в машинах. Пойми меня правильно, я волнуюсь за тебя.

Влад поперхнулся. Этот айсберг умеет волноваться? Никогда бы не подумал.

— Света, мне нравится прыгать с небоскребов и гореть в машинах, — он все еще пытался быть вежливым, — пойми и меня. Я не умею того, чего хочешь ты.
Крайнова округлила глаза. «И когда успел разучиться?» — казалось, говорил ее взгляд. Толкнула в грудь, заставив сесть в кресло. Подошла вплотную, села на колени. Расстегнула рубашку, слегка прикусила сосок. Лизнула в ухо, откинула со лба длинные волосы. Прижалась мятным запахом к губам, руки расстегнули ремень. Раздвинула ноги, опустилась между, расстегнула ширинку. Видеть эту красавицу перед собой на коленях оказалось слишком сильно. Влад завелся, прижимая к себе ее голову.

Доводила до кипения, заглатывая до основания. Поняв, что готов, подняла платье; под ним — ничего, села сверху.

— Ты будешь играть то, что я захочу, — выдохнула стоном ему в губы.

— Зачем? — спросил, смешиваясь дыханием.

— Затем, что я так хочу, — выпила его вскрик.

— Не буду, — придержал за спину бьющееся в наслаждении тело. Зарылся лицом ей в живот.

Светлана поднялась с колен Влада, оправила платье, как ни в чем не бывало.

— Мне тебя мало в жизни, Дзаровский. Я люблю смотреть, как ты это делаешь на экране. И мне нравится знать, что на тебя смотрят миллионы. Тебе уже отказали, я в курсе. Если ты не примешь мое предложение ни один режиссер на студии не возьмет тебя на работу. Пойдешь в цирк.
Он смотрел на нее, не мигая. Она бесстрастно приняла его взгляд.

«Это игра?» — спросило серое.

«Хуже. Это стиль жизни» — ответило голубое.