Самолет приземлился ранним утром, и по трапу воздушного судна спускалась раздраженная и невыспавшаяся съемочная группа. Все тихо нервировали друг друга. Мамзелька из второго состава наступила Владу на ногу и не извинилась. Сначала он честно хотел ее послать, но потом вспомнил, что ему, возможно, с ней играть ну это самое, и просто широко улыбнулся. Она окатила его в ответ презрительным взглядом и бросилась за Горбуновым. Ну, кто бы сомневался. Это ж его имя в титрах первое идет, никак не каскадерское. Тех в самом конце если вспомнят, и на том спасибо. Хорошо, автобусы прямо к трапу подали и сразу в гостиницу повезли. Хоть бы пожрать и поспать дали, а то ведь с режиссера станется: загонит на съемки сразу для большей убойности образа.
— Значит, так, — начал главный после того, как группа поела, помылась и выспалась, — завтра приступаем к съемкам в порту. Яхту пришвартуют утром, акул смонтируют к вечеру. К завтрашнему утру всем знать роли назубок. Чуть что, снижу гонорар. Сегодня свободны, погуляйте по городу — он отменно красив в это время года.
Актеры весело загомонили, разбредаясь по номерам, барам и коридорам гостиницы. А что такого? Съемки отличного фильма в портовом городе в самое его прекрасное время года.
— Дзаровский, — остановил режиссер каскадера, — не вздумай мне сказать хоть слово.
— Петр, — хотел сказать «блин», но удержался, — Сергеевич, я не играю постельные сцены. Я, блин, каскадер, а не актер.
Главный отер платочком пот со лба.
— Знаю, Влад, — неожиданно мягко начал он, — но на это есть масса причин. Первое: я не хочу лишний раз монтировать пленку — сейчас это не модно. Второе: Горбунов голый выглядит как орангутанг. Брить бесполезно — у него тогда кожа синеет. Третье: бюджет и так трещит по швам, и я не могу позволить себе дублера на десятиминутную сцену. Ну, и главное: продюссерша фильма выразила недвусмысленное желание, чтобы эту сцену сыграл именно ты. Ей, видите ли, до смерти хочется увидеть тебя без одежды. Ты ей после «Палача из Преисподней» жутко понравился.
— Че? — вылупился на него Влад.
Про продюссершу его пробрало до глубины души. В «Палаче из Преисподней» он и вправду был хорош. Сцена, где он спускался по отвесной стене, держа на плече потухшую брюнетку, принесла Горбунову массу восторженных писем от поклонниц.
— Не «че», а «что», — привычно поправил его Петр Сергеевич, — ты когда по-русски научишься говорить? Поляк, — и добавил слово, которое сам терпеть не мог в лексиконе, — блин. Выручи меня, Дзаровский. Я даже актрису по твоему вкусу подбирал. Глупа, правда, как пробка, зато фигура
Вот ведь попадалово. Не то, чтобы ему было чего стесняться, совсем даже наоборот, но Раздеться на глазах у всех и заняться сексом с посторонней женщиной — на это нужен особый героизм, которым поляк не обладал. Поэтому, вместо того, чтобы бестолково проводить время, Влад разжился бутылкой коньяка, заперся в номере и начал медленно раздеваться перед зеркалом. Уже расстегивая пряжку на джинсах он понял, что не катит. Че он там в том зеркале не видел? Плечи широкие? Грудь в буграх? Срочно нужен зритель.
В дверь раздался осторожный царапающий звук. Поиграв мышцами, полюбовавшись точеным лицом, Дзаровский отправился открывать. На пороге стояла красная, как борщ, актриса из второго состава. Она теребила сумочку, двигала губами, морщила нос и все время пыталась что-то сказать. Он ее не торопил, потому что не понял, зачем она пришла. Наконец, актриска собралась с духом, попробовала посмотреть вверх и уперлась взглядом в сто восемьдесят с лишним сантиметров роста, накачанный торс и расстегнутые джинсы.
— Владислав ой Казимирович, — мне Петр Сергеевич только что сказал, что мы с вами должны играть сцену № 280.
Комарик пропищал? Или девочка что-то сказала?
— Да, я в курсе, — отозвался Влад.
— Я тут подумала, что нам не помешает репетиция. Вдруг режиссер передумает, и завтра будем играть именно мы. Я сценарий принесла.
Свою проникновенную речь девушка отважно выпалила куда-то в район пупка Дзаровского. Отпечатанные страницы сценария она уже достала и сейчас трепетно прижимала к груди. Влад сделал шаг в сторону, запуская внутрь посетительницу. Репетиция святая вещь.
Ятаган 03. 10. 2013 06:45 « № 3
— Коньяк? — широким жестом указал он на столик. — Для расслабления.
Девочка коротко кивнула, отчего белобрысая челка упала ей на глаза. «Первая роль, — подумал Влад, — понятно». Таких стажерок за более чем десять лет своей карьеры он повидал множество. Большинство из них проходило через режиссерские постели, но Петр Сергеевич подобным никогда не увлекался. Эта мартышка с третьего курса верещала от счастья, когда узнала, что ее партнером по съемкам станет тот самый (все слышали? Тот самый!) Серега Горбунов. Мачо, герои-любовники, сергеи паратовы — это все он. Горбунов. И вдруг ей сообщают, что в самой горячей сцене фильма придется сниматься с другим мужчиной. А она ему на ногу наступила. Есть от чего покраснеть на самом деле. Коньяк выпили, а гостья все упорно смотрела в окно, теребя страницы. И тут Дзаровского понесло. Учитывая, что до этого он уже прикончил чуть менее половины бутылки. Репетиция, так репетиция, блин.
— Э — он забыл, как ее зовут.
— Вера, — тихо напомнила актриса.
Да, точно. Вера Трубина.
— Верочка, — доверительно сказал он, — а вы знаете, что по статистике поляки признаны лучшими любовниками в Европе?
Услышав эти слова она заалела хуже борща. Она стала похожа на советский флаг и отрицательно замотала головой.
— Не хотите проверить? Заодно и по репетируем. Ведь завтра нам, возможно, играть на публику.
Видео
Рассказы