Мачеха

- У тебя красивое тело! - после долгой паузы мягко произнесла Регина, с трудом оторвав взгляд от фотографии. - У тебя великолепное тело. Немудрено, что твои приятели едва могут усидеть на месте рядом с тобой. Регина закурила сигарету, долго молчала. Потом подошла к Тане, взяла ее за плечи и привлекла к себе.

- Бедная моя девочка! - вздохнула она. - Бедная! - и положив Танину голову себе на грудь, стала тихо перебирать ей волосы.

Никто еще не обращался с ней так нежно. Ни родная мать, ни отец. Никто. Таня успокоилась, а из уголков глаз по щекам побежали слезинки. Регина долго не выпускала ее из своих объятий.

На следующий день после ужина Регина прилегла на тахту, а Таня по обыкновению устроилась в кресле перед телевизором. Она чувствовала, что мачеха как-то напряжена, и, похоже, хочет ей что-то сказать. Или рассказать.

- Танечка! Иди-ка сюда, ко мне, - тихо позвала Регина.

Таня не заставила себя просить дважды. Притянув девушку к себе, мачеха стала перебирать ее распущенные волосы и гладить по руке. Потом вдруг притянула к себе и медленно поцеловала в губы. Поцелуй был крепкий, долгий, приятный. Так ее когда-то целовали парни еще в школе. И Игорь. Таня лишилась дара речи: ей было приятно! Она отстранилась и искоса взглянула на мачеху. Регина пристально смотрела на нее, словно ожидая услышать от падчерицы какие-то слова - то ли возмущения, то ли ободрения.

- Ну что? - промурлыкала Регина, тронув Таню за локоть и давая понять, что настала ее очередь.

Таня поняла. Она развернулась к Регине и робко приникла к ее телу, их груди сомкнулись, и Таня прижалась полураскрытыми губами к губам мачехи. Регина ничего не делала, только, не отрывая своих губ от ее рта, продолжала рукой гладить ее волосы. Потом Регина отвела руку от Таниных волос и как бы невзначай провела ладонью от ее шеи до выреза футболки, дотронулась до груди и стала ласкать ее с такой трепетной нежностью, с какой бабочка касается крылышками лепестков цветка. У Тани закружилась голова, она медленно откинулась навзничь и, закрыв глаза, отдалась захлестнувшему ее тело трепету восторга. Таня не знала, что ей делать. Она протянула руку к шее Регины и погладила ее, скользнув к ключицам. Регина улыбнулась и распахнула полы халата. Под халатом ничего не было.

По телу Тани пробежала пульсирующая волна наслаждения. Где-то в низу живота забилась, запульсировала мучительно-томительная точка боли. Нет, не боли, а сладкого напряжения, которое росло по мере того, как рука Регины продвигалась все ниже и ниже, а когда нежные пальцы добрались до края юбки, Таня даже вздрогнула от неожиданно полыхнувшего пламени между ног. И в тот же миг ощутила, как внутри обожгло, словно кипятком, и она инстинктивно сдвинула ляжки, чтобы не дать горячему соку излиться. Регина осторожно поглаживала Танины бедра, задирая короткую юбку вверх. Таня поняла и, поспешно расстегнув три пуговки на боку, стянула юбку и бросила ее на пол под тахту...

Она не заметила, как ладонь Регины устремилась к гладкому, чуть припухлому животу, затем к паху, к тугой резинке трусиков. Потом ладонь спустилась дальше, к сомкнутым ляжкам и решительно протиснулась между ними, легла на шелк трусиков прямо на налившиеся, истерзанные сладким томлением губы, рельефно проступившие под шелковым треугольником.

И вдруг Регина отдернула ладонь и начали покрывать тело падчерицы поцелуями. Ее горячий рот упрямо искал Танины губы. Нашел. Регина прижималась к губам что есть силы. Таня ощутила, как острый горячий язык смело прорвался сквозь преграду ее губ, проник в рот и наконец достиг языка. Оба языка слились, сплелись, точно две улитки. Одновременно Регина раздвинула руками ее бедра и стала неистово гладить насквозь пропитанный липкой влагой шелк трусиков, которые остались единственной хрупкой преградой на пути к охваченному приятно-мучительной болью влагалищу. Таня чуть было не отбросила руки Регины, потому что теперь она уже не просто покорно принимала ее ласки, но сама была до крайности возбуждена и охвачена желанием.

- Тебе нравится? - впервые нарушила тишину Регина. Ее голос прозвучал точно издалека.

- Это чудесно... - прошептала с жаром Таня. - Это невыносимо... приятно. Еще!

- Сейчас! - сказала Регина более спокойным голосом. - Но сначала я хочу, чтобы ты совсем разделась.

Таня слегка улыбнулась и проворно стянула майку и тонкие трусики с бедер. Регина по-кошачьи изогнулась и положила голову ей на живот. Она протянула руку к треугольнику светлых волос на Танином лобке и провела пальцемпо набухшим алым губам. Она трогала Таню осторожно, медленно, круговыми движениями, потом нежно раздвинула губы и мягко вонзила палец в горячий влажный колодец.

- Нравится? - шептала Регина.

- Да-а, - едва слышно ответила Таня, морщась от сладостной боли. - Глубже, прошу, глубже! И быстрее!

- Как скажешь, дорогая, - с улыбкой шепнула Регина и, погрузив палец до отказа, стала аккуратно вращать кончиком, дотрагиваясь до рифленых влажных стенок. - Скоро ты почувствуешь ни с чем не сравнимое наслаждение, дорогая! Скоро это придет.

Таня лишь стонала - сначала приглушенно, потом все громче и громче и, уже не владея собой, устав сдерживаться, закричала в голос от невыносимо-сладостной муки удовольствия. Но тут Регина вытащила палец.

- Еще не время, - прошептала она на ухо Тане и обняла ее обеими руками за ягодицы. Сжав покатые белые половинки крепкого девичьего зада, Регина приникла ртом к левой груди падчерицы и кончиком языка стала облизывать сосок. Язык, точно маленькая пугливая змейка, то бегал вокруг соска, застывая на самой его вершине, то убегал обратно в рот, там замирал, словно набираясь новых сил, и выстреливал обратно, утыкаясь в мягкую кожу груди, и потом возвращался на пупырчатое кольцо вокруг коричневого коротенького пальчика с крошечным отверстием посередине.

Танино сердце бешено колотилось, грозя разорвать грудную клетку и вырваться наружу. И точно так же яростно бился огонь желания, пробегая от паха вверх по позвоночнику к затылку.

Регина оглядела обнаженное тело Тани восхищенным взглядом. Она раздвинула тяжелые большие груди падчерицы и уткнулась лицом в потную горячую ложбину.

Отпустив оба полушария, она позволила им слегка сжать ее щеки. Регина застонала.

Она высунула язык и неторопливо провела по ложбинке вверх, а потом вниз.

Таня ощущала каждой клеточкой своего тела, как поднимается волна неизъяснимого, неведомого наслаждения, и старалась задержать это в себе как можно дольше, оттягивая свое падение в блаженство...