Мечты сбываются

- Ой, извините, девушка. Мы тут преступников ищем, - милиционеры помогли ей подняться, и сами торопливо запахнули ей халат.

- А я тут при чем?

- Ничего подозрительного случайно не видели.

Я боялся как бы Маша не сболтнула чего-нибудь лишнего и крикнул ей с кухни:

- Маша, еб твою мать, яичница горит, а ты там с кем-то болтаешь. Кто там приперся? - я пьяной походкой в трусах и майке подошел к Маше, по-свойски запустил ей руку под халат и сжал грудь. Полы ее халата распахнулись, и она вновь предстала перед милиционерами во всем своем великолепии.

- Ты ж голая перед людьми стоишь! - я попытался изобразить сцену ревности. - Стоит мне отвернуться, а ты уже голой жопой крутишь перед какими-то мужиками.

- Нужны они мне, - Маша запахнула халат и убрала мою руку со своей груди. - Пойду на кухню, а то у меня яичница сгорит.

Обалдевшие милиционеры что-то попытались промямлить:

- Товарищ, мы собственно по поводу преступников.

- А вы кто такие? - решив, что лучшая защита - это нападение, я пошел в атаку. - Вы откуда мою жену знаете? Зачем к ней пришли? Я что, похож на идиота?

- Да мы на службе.

- Не надо ля-ля. Пришли на сиськи моей жены полюбоваться? Не позволю! Это мои сиськи, и только мне можно их лапать. Еще раз сюда придете - убью! Не посмотрю на погоны!

Один из милиционеров тихо сказал своим: "Пошли отсюда". Они извинились за беспокойство и ушли. Мне стало весело. Я пошел на кухню, громко позвал Самоху и предложил отметить грамотную разводку ментов. Маша в это время накладывала нам яичницу. Затем я обнял ее и сказал:

- Ты была великолепна. Настоящая актриса. Менты чуть не обкончались, когда тебя увидели.

Она улыбаясь ответила:

- Зато ты так громко кричал про мои сиськи, что теперь весь подъезд будет думать, что я шлюха.

Мы подняли рюмки и я проскандировал:

- За Машины сиськи! Самые лучшие сиськи в мире!

Мы залпом выпили коньяк, я распахнул Машин халат, и вместо закуски припал ртом к ее сочным, упругим грудям. Маша захохотала.

- Первый раз мои груди называют сиськами. Таких наглых мужиков у меня еще не было. Мало того, что опозорил меня на весь подъезд, так еще и облапал при посторонних.

Самоха обиделся.

- Это кто тут посторонний?

Маша, продолжая смеяться, махнула на него рукой.

- Да я не про тебя, я про ментов. Сначала напоили меня до беспамятства, а потом выставили перед ними почти голой.

Я посадил ее себе на колени, и залез пальцами в ее пизду. Она оказалась горячей и мокрой.