Помолчав, добавила: «Не знаю, что с ними делать. Отца нет. Брат – не авторитет. Мать замучилась ходить в колледж платить за их разбитые горшки с цветами и исписанные столы и стулья».
«А делать они что-нибудь умеют?» - прищурив глаз, спросил Прибой.
«Не знаю. Ничем полезным у меня не получается их заставить заниматься», - вздохнула я.
«А пиццу любите, парни?» - спросил Прибой.
Те, конечно, затрясли головами так, что показалось, что они сейчас у них отвалятся.
«А делать ее?» - наклонив голову набок, спросил он. В ответ получил два отрицательных кивка.
«Попробуюпоговорить с хозяином места, где я работаю. Не обещаю быстрый воспитательный результат, но пусть попробуют взрослой жизни», - предложил Прибой.
Я представила, как мои братики, по своему обыкновению, решая свой очередной конфликт, прыгают по столам пиццерии и обкидываются тестом, и мне стало дурно.
«Спасибо, но, если не получится – мы не обидимся», – попыталась я закончить разговор.
В участке мы, действительно как я и обещала, записали со слов братьев, где они провели эти три дня, маме выписали штраф за «невыполнение родительских обязанностей» в приличную сумму. Коп объяснил, что, так как мы подали заявление о пропаже, а пропажи никакой не было, просто шалость подростков, были потревожены куча людей, то в качестве моральной компенсации и в назидание нашей семье мы выплатим штраф.
Дома их как героев встретила рыдающая мама, поставившая в мгновение ока на стол кучу вкусностей, которые любили братья, и не перестающая причитать, пока они насыщались. Тут в дверь позвонили. «Интересно, кто это так поздно?» - подумала я. На пороге стоял Егерь. Парень моих кошмаров. В костюме и с цветами. Увидев мой усталый вид, он правильно решил, что не угадал время своего появления в моем доме. Он, видимо, хотел присоединиться к общему празднику по случаю возвращение «заблудших овец» домой, но не был готов к тому, что я не буду его рада видеть. Это он понял сразу, как только я закрыла дверь у него перед носом. Настойчивый повторяющийся звонок привел к тому, что я оторвала электрический провод, ведущий к звонку.
«Кто там?» - спросила мама.
«Балуются», - буркнула я.
В полночь наш дом проснулся от ужасного громкого пения под расстроенную гитару под окном маминой спальни. Мама высунулась из окна, но увидела лишь убегающую тень.
Утром на крыльце меня ждали розы. Дикие, но симпатичные, целая корзина. Мама приятно удивилась, но объяснений пока не потребовала. Нам с братом нужно было ехать в клуб, увидеть своими глазами и оценить обстановку. При нашем приезде никто не выказал ни радости, ни грусти. Казалось, ничего не изменилось в клубе. Двери остались те же, вывеска, правда, исчезла, уборщики натирали полы так же, как и в любой другой день. Больше, правда, мы никого не увидели. Решив брать быка за рога, мы отправились в бывший кабинет Шефа. За его столом, закинув на него свои ноги в дорогих туфлях, сидела с сигаретой в руке блондинка и читала мой отчет.
«Это вы», - без приветствия начала она. – «Я не поняла, откуда вы взяли эти цифры?» И она ткнула в какую-то строку. Я подошла и все ей объяснила.
«А это как получилось?» - ткнула она ногтем шестисантиметровой длины в какую-то цифру. Объяснять пришлось немного. Ответ, как видно, ее удовлетворил. Отчет, видимо, тоже. «Кадрами занимался он?» - она кивнула на портрет Шефа в рамке. Не дожидаясь ответа, она сказала: «Мне говорили, что у вас там какая-то семейная проблема. Мне это неинтересно. Чтобы такого не повторялось больше. Всё. Свободны. Приступайте к своим обязанностям».
Еще не веря в благополучный исход нашего положения, мы разошлись, чтобы отправиться по своим рабочим местам.
Все вернулось на круги своя. Днем, как обычно, были репетиции кордебалета, вечером, как обычно, было шоу. Изменение было одно: в углу, за vip – столиком сидела наша новая хозяйка и смотрела шоу. Причем, что-то фотографируя на телефон и записывая в блокнот, при этом, не вынимая сигарету изо рта. Ну, и еще, как приходили посмотреть на Говарда, теперь приходили посмотреть на моего брата.
В свой обычный перерыв, когда выступал мой брат, я решила выпить кофе в баре, а не на кухне у Додо.
«Так вот чем ты занимаешься», - застал врасплох меня вкрадчивый голос. На соседнем стуле восседал Егерь. В джинсах, в футболке с надписью: «Люблю тебя».
«Что ты тут делаешь?» - поинтересовалась я.
«Любуюсь своей девушкой»,- ответил он.
«Я – не твоя девушка», - меня не столько раздражал его вид, сколько самоуверенность.
«Пока нет», - нагло заявил он.
Видео
Рассказы