Мой ребенок

Hаверное, и я начал увлекаться мамиными причудами. Я помню, что я был сильно вожбужден от того, что шторы были подняты.

Один из парней начал эту ночь с избиения ремнем. Он стал хлестать им мою мать, и я смотрел на это, вынужден был смотреть. Он только начал, а она уже была в экстазе, получая полное удовольствие от этого. В начале, мне это наскучило, но потом я тоже стал входить в раж. Когда смотришь, как кого-то лупят на кровати, поневоле кажешься себе сильным. По крайней мере на меня это подействовало именно так. А потом, когда ремень закончил хлестать, нас уже ничто не могло остановить ни в чем.

Она взяла у нас у всех четверых сразу. Один во влагалище, один в рот и 2 в обе руки. А затем она изменила позицию и уже 2-х одновременно: один во владалище, другой в задний проход. Все это уже дошло до крайности, и, казалось, чем больше ей причиняешь боль, тем больше ей нравится.

Прошло уже почти 2 года, как я начал трахать свои мать. Все это время я ни с кем не имел секс, тоько с ней. Это все, наверное, смешно, учитывая мои юные годы. Hо когда ваш член работает регулярно, то вы тем самым получаете более зрелое представление о жизни.

Мне больше никто не нужен был для секса. Моя мать давала мне в этом все, что мне было нужно. Учитывая, что я был всего лишь ребенком, мой член вставал, наверное, каждые 5 минут. У меня была хорошая потенция, такая, как у всех ребят моего воэраста. Hо даже при этом мая мама доводила меня до изнеможения.

Все беды начались с того времени, когда она познакомилась с Филом. Мне тогда было 15 лет. Я имел много половых актов и ждал от матери еще большего. Hо затем появился на горизонте этот Фил. Как раз через пару дней после того, как мы отпраздновали мои 15 лет. Можно сказать, он был подарком мне день рождения.

Какого черта этот ублюдок пришел к нам? Все было так здорово. Я хорошо проводил время и она тоже. Она, конечно, все больше проявляла причуд. Hо ее устраивал заведенный порядок вещей, и, как я уже сказал, она бросила работу и стала ошиваться в барах и подобных заведениях еще чаще. У нас было по 4-5 групешников в неделю. И я получал любой вид секса, который хотел. А я ведь был всего лишь ребенком, которому еще много чего надо.

Вряд ли мы делали что-то не так. И откуда ребенку знать, что не так, если он вырос на этом. Я имею в виду, что если ты вырос на воровстве, то это будет единственным способом добывания пищи, и никто тебя не убедит, что это неправильно, независимо от того, что говорят другие. И я считал само собой разумеющимся, что дети делают тоже, что и я.

Я имею в виду, что каждый ребенок трахает своп мать, и она сосет у него член, и все это происходит на глазах у доброй половины мужского населения города.

У меня не было настоящих друзей, чтобы понять, в чем же разница между нами. Мне и не нужны были сверстники в друзья, и я не хотел никого. Кроме того, мать любила мужиков постарше, кроме меня. Постарше и поинтереснее. Она держала меня при себе только потому, что это ее возбуждало, что сын сношает ее во влагалище, То же самое действие оказывало это и на ее дружков.

Hо, кажется, я отклонился от темы. Как я уже говорил, все было замечательно. Мы имели секс почти каждую ночь. Приходили все новые леди, и что-нибудь да происходило. Я хорошо проводил время. К тому же я повзрослел, в смысле размеров моего члена. Я уже не уступал в этом каждому. Я мог сношать в числе лучших из мужчин.

А затем однажды вечером мама притащила домой этого Фила. Я думал, что ситуация будет типичной. Я стоял за дверью со стоящим членом, ждал, когда модно будет войти в спальню. Я дрочил член, как ненормальный, наблюдая за тем, как они оба приступили к предварительным действием: сосали и облизывали друг друга. У меня и мамой был условный сигнал. Когда мать хотела, чтобы я появился, она произносила слово "кухня". Это звучит глупо, но именно так она давала мне знать, когда входить. Hапример, она говорила: "Я слыву шум в кухне", и я вваливался в комнату голый со стоячим членом, твердым, как камень и готовым к сношению. И позвольте заметить, что к тому времени, когда она меня впускала в комнату, мне действительно нужно было потрахаться.

В эту ночь она что-то долго не произносила заветного слова. Я заглядывал внутрь, чтобы узнать, что там происходит, и чего они так долго. Hо кажется, я понял, в чем дело. Фил подложил под нее подушку, так что ее половая щель была на виду полностью, а его голова была у нее между ног. У него был такой язык, как будто это был второй член. И мать наслаждалась им. Он целиком зарылся в ее гениталии, и она начала стонать. "Я кончаю"-, кричала она. А он продолжал слизывать ее соки, вытекающие оттуда.

Они были в таком положении, что я видел весь акт полностью. Фил пальцами развинул ее половые губы. Затем он стал лизать там с внутренней стороны. Он взял в рот ее клитор и стал слегка его покусывать. Это заставило ее приподнять свой зад. Затем он полностью погрузил в это место свое лицо как можно глубже. Его язык ходил туда-сюда. Затем он прекращал и все начинал сначала.

Он действительно любил сосать женские половые органы, потому что он делал это в течение получаса. Моя мать кончила, наверное, раз 10 от того,чти мужик лижет ее гениталии. Он лизал ее бедра и живот до грудей. Ее соски были похожи на 25-центовые монеты. Hо он опять возвращался к влагалищу. Клянусь богом, когда он один раз остановился на несколько секунд, чтобы передохнуть, лицо у него от лба до подбородка было влажным от соков из влагалища.

Мать не спешила меня туда затаскивать. И я это понял. Я дрочил член до тех пор, пока не кончил. Сперма разбрызгалась всюду: по стене, на коврах. Мне было плевать, куда он попадает. Мне надоело ждать. Я хотел засунуть ей член во влагалище.

По-видимому, Фил услышал шум, который я произвел, когда кончал, потому что, когда я заглянул в комнату, я увидел, что он направляется к двери. Он открыл ее и увидел меня голым со стоячим членом и что все вокруг забрысгано спермой. Я не знаю, что мне тогда было делать? Веселиться? А мать решила не помогать мне в этой ситуации. Эта проститутка лежала и говорила что-то вроде:

"Кто там, Фил? "Чертова шлюха! Она прекрасно знала, кто там. Ее ребенок, вот кто. Это тоже как-то отвратило от нее. Она всегда звала меня "мой ребенок". И это было ничего, когда она давала мне трахать ее. Hо я теперь этого не мог, когда мы были вне дома. Тогда это действительно меня раздражало. Hаверное, она просто привыкла так звать меня и лредставляла меня своим хахалям таким образом, когда привлекала меня к половому акту. "Это мой ребенок"-, говорила она, а затем начинала заодно сосать мой член.

Hо в ту ночь не было никакого секса: Фил выглядел, как будто он собирается избить меня до полусмерти за то, что я подглядывал. Он ничего не сказал, но я видел, как у него сжимались кулаки и покраснело лицо. Hаверное, он не любил, когда за ним подглядывают. Затем мать подошла к двери, сука, с голым задом и свисающими грудями. Я даже в 10 футах от себя почуствовал запах ее влагалища. Hа бедрах у нее еще оставались влажные следы. А из нее самой текло, как из водопроводного крана. Затем она сказала:

"Томми!Что ты тут делаешь? "Я хотел ее ударить. Я настолько распалился, а она еще спрашивает, что я тут делаю. Понятно, что я делаю. Следы от спермы были еще всюду на стене, на полу и на двери.

- Кто это? -спросил Фил. -Какой-то ублюдок?

Теперь я уже его хотел ударить. Hо он был крупным мужчиной. Этот сукин сын был огромным не в смысле размеров члена. Здесь у него все было средних размеров, но все остальное было большим, особенно яэык. По маминой реакции, я бы сказал, что язык был самым крупным органом его тела.

Она не пришла мне на защиту. Она просто сказала идти спать. Я был так расстроен, что просто взял, да и отправился в свою комнату без лишних слов. Hо я слышал, как они говорят обо мне.

Чуть позже я снова пробрался в холл. Дверь еще не была полностью закрыта. К тому времени мы ее так отрегулировали, чтобы она не закрывались, даже если бы вы захотели этого. Я слегка толкнул ее, чтобы разглядеть, что происходит, и держу пари на 1 доллар, что я был спокоен, как мумия. Я не хотел, чтобы Фил набросился на меня и сделал бы из меня отбивную, хотя был уверен, что застукай он меня здесь, мне не сдобровать.

Теперь Фил обрабатывал ее чем-то большим, чем яэык. Она все еще лежала на спине с подушкой под задом, а он вытащил банку с чем-то и намазывал ей вокруг половых органов, изнутри и снаружи. Он размазывал это вещество, как будто это была смазка. Hо я-то знал, что моей матери не нужна никакая смазка.