Монастырь "Святой Женевьевы"

- Эта девочка достойна быть женой короля, - подумал Ксаверий едва приходя в себя от силы наслаждения, доставленногоКларисой.

Несколько месяцев забавлялись девочки с садовником и никто не знал, что делается в саду. Девочки, как будто еще больше похорошели и ничем особенным не отличались и не обращали на себя внимание. Только, чтобы их как-нибудь не хватились они решили бегать к садовнику по очереди, а другие давали знать, если их хватятся. Все шло как нельзя лучше, но к своему ужасу, Ксаверий однажды заметил, что Клариса стала как-то особенно полнеть. Очевидно отдавая ей больше предпочтения, чем другим девочкам, да и в последствии ее несдержанности и страсти, он иногда забывал ей вкладывать лепешку.

- Неужели никто не хочет заметить ее полноты? - тревожился Ксаверий.

По-видимому, не придавая этому значения, сама Клариса по-прежнему бегала к нему и все с той же охотой и страстностью ездила на нем. Ксаверий ошибался, думая, что никто не замечает растущего живота девочки. Матильда Краузе давно уже тревожно посматривала на девочку, и однажды, позвав ее к себе, сказала:

- Тебя осмотрит врач, ты наверно чем-нибудь больна. Не понимая причины вздутия живота и совершенно не зная что такое беременность, Клариса ничего не имела против осмотра, тем более, что девочек и раньше в случае болезни тщательно осматривали.

Врач - женщина ограничилась внутренним осмотром, и заявила настоятельнице, что никакой болезни не замечает.

Через месяц, однако, пришлось снова вызвать врача, так как живот Кларисы заметно округлился. Один Ксаверий знал в чем дело, он особенно тревожился за судьбу девочки, не зная что предпринять, чтобы отвести от ее головы надвигающуюся угрозу.

Сама Клариса была по-прежнему веселой и беззаботной, все так же бегала к садовнику, совершенно не подозревая о причине роста ее живота. Видя, что ей уже неловко и тяжело скакать на нем, Ксаверий помогал принять ей более удобное положение, когда запускал в нее свой "палец", от чего Клариса, даже беременная не могла отказаться.

Наступил вечер, когда женщина-врач с разрешения настоятельницы, привела Кларису в сонное состояние и стала исследовать ее половые органы.

- Вот так сюрприз, - прошептала врач, обнаружив признаки беременности. - Но странно, как это могло случиться? - думала она входя в кабинет Матильды Краузе.

- Я не знаю, как объяснить вам это, но девочка беременна, - сказала она настоятельнице.

- Святая Женевьева! Неужели правда? - побледнела Матильда Краузе, вы ошибаетесь, этого не может быть!

- Я и сама вначале сомневалась, - сказала врач, - так как девственность девочки не нарушена, но тогда, как это могло произойти? Трудно сказать. По всей видимости, сношение с ней имел мальчик с неразвитым членом, но с созревшим семенем.

- Невероятно, но у вас в обители нет мальчиков. Вы все же вероятно ошиблись, - сказала настоятельница.

- Я утверждаю, что виновником был мальчик, - возразила врач.

- Хорошо, хорошо, - холодно сказала настоятельница, - но я знаю, что вы ошиблись. В моем учреждении не может быть такого ужаса.

И, вставая, Матильда Краузе, с достоинством и гордостью подала врачу пакет, оплачивая не столько визит, сколько молчание.

Та с улыбкой поклонилась и вышла, предварительно приведя в чувство все еще спящую девочку.

Девочка все еще лежала на постели, когда Матильда Краузе вошла к ней, чтобы приступить к допросу.

- С тобой не случалось в последнее время, ничего, милая девочка?

- Неужели она узнала, что я бегаю к садовнику? - подумала Клариса с испугом, но в тот же миг решила не выдавать его, чтобы не случилось.

- Ничего такого, чего бы вы не знали, - ответила она с твердостью.

- Ну, например, как бы это сказать тебе... Ты становишься взрослой... - путалась настоятельница.

- Да, я уже большая, - согласилась Клариса. - Ну, так вот, - продолжала настоятельница, - пришло время открыть тебе тайну. Как, ты думаешь, появляются дети? - спросила она.

- Кажется их приносят аисты, но мне что-то не вериться. - И верно, - подтвердила настоятельница, - их приносят не аисты, а женщины.