Нарушение внутреннего распорядка

— Что? Как ты учуял, я сегодня даже не пользовалась ими — сказала она, поднимая воротник блузки к носу. И тут произошло непоправимое — пуговица на блузке, видимо насытившись своим стандартным местом пребывания, отправилась в путешествие в неизвестном направлении, позволяя Игорю краем глаза приметить, что его знакомая без какого-то белья, прикрывающего грудь. Она проследила за его взглядом и нисколько не покраснев прикрыла образовавшуюся прореху.

— А я теорию госправа всё-таки сдала.

— С помощью этого? — он выразительно указал глазами на отсутствующую пуговицу.

— Это была страховка, я и готовилась.

— Не сомневаюсь.

— Он каждый день и похлеще ухищрения видит, так что твоя ирония тут не к месту.

— А я не каждый день, потому имею право иронизировать сколько влезет.

— А так? — и тут произошло то, чего Игорь меньше всего ждал — она стремительно расстегнула блузку до конца.

— Эмммм... Так существенно лучше.

— А как думаешь, какие они на ощупь?

— Не сомневаюсь что отличные, но тут совсем не место это выяснять...

— Как курить — можно, как грудь помять — не место?

— Ну, только если вы настаиваете, — его руки не самым решительным образом легли на две небольшие грудки с россыпью конопушек. Руки получали нисколько не меньшее удовольствие, чем глаза, прикованные теперь к её глазам, зелёно-серым и смеющимся. Хотя нет, смеялись они до того момента, как его большие пальцы легли на маленькие сосочки, а остальные легонько сжали молочно-белую кожу осторожным, но настойчивым движением. Лёгким движением плеч он отправила блузку на пол, поднимая руки и притягивая его за шею и затылок к своей шее, пахнущей немного приторно, но от этого нисколько не меньше волнующе. Губы Игоря чуть подрагивая двинулись в путешествие по её ключицам, затем перешли к ложбинке за ухом, пальцы же в это время быстрыми птичьими движениями нарушали покой уже торчащих сосков. (Эротические рассказы) Её руки немного хаотично двигались по его шее, пальцы путались в волосах, но тут одна рука скользнула в свете мерцающего коридорного светильника, сначала по его груди, потом, не особенно церемонясь, прямиком к ремню, расстёгивая его уже нетерпеливым движениями.
Тогда уже и Игорь перестал особенно сдерживаться и запустил одну руку ей между упругих бёдер, где уже было тепло, а второй рукой нащупывал застёжку чёрных облегающих брюк, оказавшуюся сбоку, и весьма трудной для незнакомых с ней пальцев. Наконец она сдалась и его пальцы скользнули уже без всяких преград к заветному треугольнику, оказавшемуся поросшему короткой рыже-русой щетинкой, и ниже, другая же рука стянула вниз брюки вместе с белыми трусиками и впилась в крепкую ягодицу с бархатистой. С губ Аллы сорвался не то смешок, не то полустон, Игорь так и не понял, но он только заставил его закрыть эти самые губы своими. Он почувствовал лёгкий аромат мяты и ещё чего-то, пока его язык как таран раздвинул эти уже припухшие губы, в то время как её руки уже освободили его от джинсов, трусов, а затем и рубашки.

— Не поверю что у тебя не окажется резинки.

— Правильно, не верь.

Пока он шарив кармане джинсов в поисках заветного пакетика, Алла не растерялась, её губы плотно обхватили его уже каменный член, кружа языком по головке так, что Игорь едва не забыл обо всём. Но вот зашуршала фольга, она выхватила презерватив у него из рук и поспешно натянула его на всю чуть подрагивающую длину.

— Как хорошо что тут такие широкие подоконники, — проговорила она, почти ложась на этот самый подоконник грудью, призывно выпятив свою задничку. Игорь не заставил себя ждать, для начала поиграв в её щёлочке пальцами, заставив её чуть постанывать, то ли от удовольствия, то ли от ожидания. Нащупав пальцами то что ему сейчас было необходимо, он не спеша вошёл неё, очень скользкую и узенькую. Дыхание Аллы оставляло запотевшие круги на тёмном стекле окна, после каждого движения она всё тяжелее дышала, почти срываясь на стон, что могло привлечь к ним лишнее внимание запоздалых посетителей столь малолюдной части университета, потому он прикрыл её рот своей ладонью, на которой ещё осталась её смазка, её язык извивался между его пальцами, вылизывая их дочиста. С каждым движением её грудь качалась, ногти легонько царапали его живот, и когда Игорь прибавил ко всему прочему и пальцы на её клиторе — она не выдержала, её ноги затряслись, внутри стало ещё уже и влажнее.
Он сдержал её вскрик, зажав её рот ладонью крепко-накрепко, но не остановил своих движений, оставив её клитор в покое, перехватил её крепко рукой поперёк тела, поднял её с подоконника, и лишь ускорил темп, так что послышались влажные и плотные удары тела о тело. С его губ слетали стоны, но он превращал из скорее в порыкивания, всё чаще и чаще с каждым движением. Её грудь распласталась по холодному стеклу, одна рука крепко держала его яйца, а другая уже самостоятельно теребила клиторок с безумной скоростью. Долго это продолжаться не смогло, она опять изогнулась всем телом, сжала его член внутри с такой силой, что теперь и Игорь не стал сдерживаться и уже в исступлении судорожно двигался, чувствуя что конец близок...

Последний их почти одновременный крик-стон разнёсся, скорее всего до самых дальних уголков огромного здания. Но это уже не имело никакого значения, нарушать правила внутреннего распорядка — так нарушать.