Немного позже послезавтра

— Упс, моя промашка... Я тут позаимствовал простынку. Ну не гулять же мне нагишом в незнакомой квартире.

— Ну да, тебе — тем более. С таким-то калибром. — Она ухмыльнулась, и неожиданно, легонько погладила меня в районе ширинки.

У меня аж в глазах потемнело от такого.

— Мы же это... Вчера не успели, да? — Проскрипел я резко севшим голосом.

— Нет, но я надеюсь на продолжение!

Разве меня надо упрашивать? Нет, конечно! Буквально стряхнув с себя свою одежду, я принялся раздевать Риту. Расстегнул пуговки на блузке, и снял ее. Встал на колени и, расстегнув на ней джинсы, осторожно потянул их вниз, пожирая взглядом открывающееся великолепие. Матово-белая кожа, без единого пятнышка, или волоска. Стройные, длинные ножки, маленькие ступни... Мой член буквально окаменел от этого. зрелища. Рита, слегка опершись на мое плечо, переступила ногами, окончательно освобождаясь от джинсов. Я глянул вниз, и тут же зашелся в душащем меня смехе.

Она грозно нахмурилась:

— Ты чего?

— Это что, для облегчения понимания? — Хихикая продемонстрировал ей отверстие на джинсах сзади.

Рита тут же, пинком опрокинула меня на спину, и, оседлав меня сверху, яростно прошипела:

— Это — для хвоста! Для хвоста, ясно тебе? — И, придавая вес своим словам, прошлась пушистым кончиком хвоста мне по яйцам.

Я хихикнул. Щекотно, все же, хотя и невероятно приятно. Видя свой успех, Она распалялась все больше. И, прижав меня к полу, вовсю орудовала хвостом у меня в промежности. Закрыв глаза от наслаждения, я буквально каждой клеткой тела ловил эти непередаваемые ощущения. Горячее легкое тельце девушки, сидящей на мне, легкие касания ее хвоста, мягкость и упругость ее бедер прижимающих мои руки к телу...

Моих губ коснулось что-то горячее и влажное. Нехотя открыв глаза, я обнаружил улыбающееся личико Риты в сантиметрах от моего лица. Она осторожно высунула язычок и, дразня, легонько пробежалась им по моим губам. Я дернулся, стараясь высвободиться из этого сладкого плена, и взять все в свои руки. Но она только покачала головой:

— Нет, сегодня играем по моим правилам. — И, чуть отстранившись, склонилась уже над моей грудью.

Все так же, легонько касаясь языком, она пробежалась по моим соскам, дразня их. Затем, внезапно слегка прикусила один, заставив меня вздрогнуть от легкой боли и невероятного наслаждения. Тут же, словно извиняясь, вновь облизнула его.

Немного поерзав, она спустилась еще ниже. На сей раз объектом ее атаки стал мой торчащий колом член. Она взяла его в руку и, глядя мне в глаза, начала плавно двигать рукой вверх-вниз. Вот только для совершения этого маневра ей пришлось немного освободить мои руки. Почувствовав свободу, я решил, что эта игра — для двоих. Вытянул руки и, осторожно, обхватив ее за талию, перевернулся.

Рита оказалась внизу. В ее глазах тут же появилось возмущение от столь бесцеремонно прерванной игры, но я его погасил, поцеловав ее. Ее горячий, шаловливый язычок буквально обвивал мой, создавая впечатление брачной пляски змей. Не прерывая поцелуй, я слегка приподнял ее и, расстегнув замочек, снял с нее лифчик. Две идеально полукруглых грудки выпрыгнули, дразня меня шоколадно-коричневыми сосками. Прервав поцелуй, я перешел к ее груди. Две идеальные полусферы, манящие меня темно-шоколадными сосками. Взяв один двумя пальцами, я слегка сдавил его. Рита тоненько пискнула, рефлекторно дернувшись руками защищать свое сокровище. Ну не-ет... Взяв оба ее запястья в левую руку, я стал вовсю орудовать правой. У Светы грудь была чуть больше. Ритина же была крепкого второго размера, так что уверенно ложилась мне в ладонь. Поглаживая ее левый сосок всей поверхность. ладони, я приник к правому. Шоколадная бусинка удобно расположилась между моими губами, позволяя поиграть с ней кончиком языка. Рита тяжело дышала, что немного усложняло мою игру, но привносило в нее некий соревновательный момент — смогу ли я удержать это лакомство губами, или нет. Не смог. Ну да ничего! Зато можно переключиться на левый, обделенный вниманием сосочек. Поиграв вволю и с ним, я нехотя оторвался. Рита лежала, закрыв глаза. По ее лицу блуждала загадочная улыбка.

Ехидно ухмыльнувшись, я пополз ниже, облизывая и покрывая поцелуями каждый сантиметр ее тела. Плоский животик, маленький пупок, и, наконец, остановился возле трусиков. Поддел из пальцами, и потянул вниз. Как только материя покинула ее тело, Рита буквально обмякла, как будто потеряла разом все силы. Это лишь придало мне новых сил. Осторожно разведя ее ноги в стороны, я приник к абсолютно безволосой, и столь уязвимой ее части. Чуть припухлые внешние губки, и маленькие, почти такого же темного, как и соски цвета — внутренние. И их гордо венчала небольшая складочка, откуда стыдливо выглядывал довольно крупный клитор. Лизнув его, я вновь услышал знакомый Ритин писк. Оставив его «на сладкое», я переключился на губки и крохотное отверстие между ними. Тщательно исследуя языком каждую складочку, каждый миллиметр столь чувствительного места, я, время от времени, нырял языком внутрь, срывая с Ритиных губ стоны удовольствия. Наконец, решив, что настало время «главного блюда», я вернулся к клитору. Вновь, лизнув его, насладился ее реакцией. Затем — поступил с ним так же, как и ранее — с ее сосками. Осторожно взял его губами, и начал атаковать кончиком языка. Рита уже не пищала и не стонала, она буквально подвывала в такт моим движениям.

Внезапно, она резко отстранила меня. И, упершись маленькой ладошкой мне в грудь, повалила на спину. Вновь оседлав меня, она обвела меня затуманенным взглядом, и тихо спросила:

— Ну что, попробуем?

Я лишь молча кивнул. Она внезапно соскочила с меня, убежала в другую комнату, и вернулась с небольшим тюбиком. Выдавила изрядное количество себе на ладонь, и тщательно смазала мой член.

На мой удивленный взгляд пояснила:

— Это смазка. Не знаю, как оно будет, но она точно лишней не станет.

И, с этими словами, осторожно стала садиться на мой член. Головка с трудом прошла внутрь ее крохотного влагалища, и тут же уперлась в преграду. Рита замерла с широко раскрытыми глазами. Затем, решившись, резко осела. Тут же, закусив губу от боли, тихонько застонала. Я смотрел в ее прекрасные серые глаза, и видел, как зрачки пульсируют от боли в такт бешеному сердцебиению. Но даже не мог ничем помочь. Прошло около минуты, прежде чем она начала медленно двигаться вверх-вниз, осторожно выверяя глубину, на которую проникал мой член.

— Ничего, эта смазка еще и обезболивающая... Вроде бы... Так на ней написано. — Сквозь зубы пробормотала Рита, не прекращая движения.