Когда взлетая к вершине, я в последнем порыве вошёл в неё до упора, Маша закричала и выгнулась на мне. А я, выжатый до капли, продолжая удерживать её на себе, утонул лицом в роскошной гриве моей лошадки.
И вдруг тишину разорвал потрясающий взрыв фейерверка. Маша вздрогнула.
— Ой, что это? — прошептала, с испугом глядя на меня.
— Это салют, дурочка, — я чмокнул её в кончик носа и поднял на руки. — Новый год же!
— Ааа, — она хихикнула и позволила отнести себя на диван.
— Вот, — она вдруг протянула мне синий конверт, — теперь твоя очередь.
— Пройтись до пятого этажа в трусах, — прочёл я вслух.
— Пожалуйста, — ухмыльнулась Маша, сделав в сторону дверей приглашающий жест.
И тут я понял, что лучше уж проиграть пари, чем выполнить это дурацкое задание. Из подъезда доносились громкий смех и крики гуляющих. Выйти сейчас на лестницу в полуголом виде и стать посмешищем — нет, ни за что! Заметив моё замешательство, Маша ехидно улыбнулась:
— Отказываешься, Косточка?
— Да, я отказываюсь, — тоже улыбнулся я.
— Значит, я могу заказывать тебе завтрак? — Маша повисла у меня на шее.
— Можешь, — кивнул я.
Мы оба засмеялись, и я разлил шампанское, ни капли не жалея о своем проигрыше.
А утром я принёс жене кофе в постель.