Обновление смысла

- Ты про него... ты в роте кому-нибудь скажешь?

- Зачем? - Архип, глядя Баклану в глаза, пожал плечами.

- Ну, то есть... ты про него рассказывать никому не будешь? - зачем-то переспросил - уточнил - Баклан, словно предыдущий ответ Архипа прозвучал для него, для Баклана, недостаточно внятно.

- И ты про него никому не расскажешь, - чуть помедлив, с лёгким нажимом в голосе отозвался Архип, пристально глядя Баклану в глаза. - Заяц - нормальный парень... хуля мы будем про него рассказывать? Да и потом... что про него рассказывать? Что он сосал? А мы сами, бля, что - не сосали?

Секунду-другую они, сидящие друг против друга, молча смотрели друг другу в глаза... конечно, Архип был прав, но Баклан, спрашивая о Зайце, хотел спросить Архипа совсем о другом - и, пожимая плечами, Баклан усмехнулся-хмыкнул в ответ:

- Ты что - меня убеждаешь, что ли? Я, Андрюха, через каких-то четыре дня буду дома - со всеми вытекающими из этого приятными последствиями... нах он мне нужен, этот салабон, чтоб я про него кому-то здесь, в части, говорил-рассказывал!

- Дык... а я о чём? Я ж тебе именно об этом и говорю! - рассмеялся Баклан. - Нах он тебе нужен, этот салабон! Через четыре дня ты уже будешь засаживать какой-нибудь биксе - по самые помидоры... кайф!

Было б понятно, если бы Архип, на исходе т а к о й ночи говоря Баклану про биксу, тем самым хотел бы Баклана подколоть - съязвить вдогонку к их разговору, что вели они о биксах здесь же, в этой самой канцелярии, ещё не только не зная, но даже отдалённо не предполагая, что подарит-преподнесёт им эта необычная и вместе с тем упоительная ночь... но Архип проговорил всё это искренне - проговорил-произнёс, сам не замечая некоторую двусмысленность, прозвучавшую в его словах... а двусмысленность, между тем, явно присутствовала: час тому назад, сладостно содрогаясь, изнемогая от кайфа, Баклан с упоением засаживал "по самые помидоры" не кому-нибудь, а именно Архипу, и теперь он же, Архип, в разговоре с Бакланом говоря про кайф, на своё место подставил предполагаемую биксу: "через четыре дня..."... но если кайф для Баклана будет через четыре дня, то что же тогда было сегодня? - мог бы спросить Архип самого себя, - употребляя слово "кайф" применительно к сексу с биксой, Архип таким образом что - думал-предполагал, что сегодня с ним, с Архипом, Баклан никакого кайфа не испытал и не почувствовал? Такое Архип, понятное дело, предполагать-думать не мог: и испытал Баклан кайф, и почувствовал - однозначно! А если Баклан кайф испытал и почувствовал, то... какой смысл был теперь, говоря о кайфе, акцентировать слово "кайф" применительно к сексу с биксами? Получалось, что с биксой - кайф... а с парнем? Ведь не хотел же Архип, слово "кайф" привязывая к слову "биксы", тем самым сказать, что всего лишь какой-то час тому назад, содрогаясь от сладости, Бакланов наслаждался и кайфовал с ним, с Архипом, лишь потому, что трахал его, Андрюху Архипова, в м е с т о биксы... ну, то есть: что именно при таком раскладе - "парень вместо биксы" - Баклан испытал с Архипом кайф сегодня и что, таким образом, для него, для Баклана, биксой сегодня в каком-то роде стал он, Архип? А ведь так получалось... так выходило из слов Архипа! "Через четыре дня ты уже будешь засаживать какой-нибудь биксе - по самые помидоры... кайф!" - всё это прозвучало из уст Архипа как-то не очень логично и даже отчасти двусмысленно... впрочем, Архип разбираться в подобных тонкостях явно был не мастак, а потому грузить себя подобными тонкостями по причине отсутствия склонности к какой-либо рефлексии он не мог и не собирался; да и потом... сам за собой того не замечая, Архип в эту ночь в восприятии секса словно раздвоился - расщепился на два разных Архипа, и эти два разных Архипа пока между собой никак не соприкасались: "один Архип" в койке с Бакланом искренне и потому безоглядно кайфовал во всю силу своей молодой потенции, словно о таком и только таком кайфе он мечтал и грезил всю свою сознательную жизнь, а "другой Архип", про испытанный кайф словно напрочь забыв, искренне пугал однополым сексом ефрейтора Коха, советуя тому запастись вазелином, и не менее искренне говорил сейчас своему сексуальному партнёру Баклану слово "кайф", имея в виду, что в самом ближайшем времени, буквально через четыре дня, Баклан будет трахаться с биксами... во всём этом было какое-то противоречие, и даже была двусмысленность, но Архип, говоря Баклану про грядущий кайф с биксами, этого не заметил и не почувствовал... другое дело, что слова Архипа о кайфе прозвучали хотя и искренне, но при этом в самой интонации голоса Архипа уже явно не слышалось - не было - какой-либо зависти... не было её, этой зависти, не было! - то ли потому, что Архип в настоящий момент был сексуально удовлетворён, то ли дело было в Баклане, который в интимной близости не поразил Архипа чем-то особенным, чему стоило бы завидовать... то ли всё дело было в салабоне Зайце - в Диме-Димоне, кайф с которым в ближайшие полгода вырисовывался у Архипа не менее упоительным, чем кайф с любой биксой у Баклана - через четыре дня... "кайф!" - сказал Архип про секс, в ближайшем будущем ожидающий Баклана, и хотя прозвучало это вполне искренне,но вместе с тем прозвучало это как-то пресно... ну, то есть, дежурно.

- Ясное дело, что кайф! - отозвался Баклан... и, глядя Архипу в глаза, он не смог удержать себя от вопроса: - А ты, бля... ты будешь здесь Зайчика трахать - с ним, бля, будешь в очко кайфовать?

Собственно, об этом Архипа можно было бы и не спрашивать... оказавшись невольным свидетелем разборки Архипа с Кохом, младший сержант Бакланов не мог не видеть, что Архип в туалете однозначно защищал салабона Зайца от нападок Коха, и хотя в словах Архипа о том, кто где служил, а кому где служить предстоит, была несомненная логика и правота, тем не менее позиция Архипа по отношению к Зайцу - в контексте всего произошедшего в эту ночь - заставляла думать-предполагать, что защищал Архип салабона Зайца не только из чувства справедливости, - о дальнейших отношениях Архипа и Зайца - с учетом того, что Архип про Зайца никому не собирался в роте рассказывать - Баклан мог бы предположить со стопроцентным попадание в "десяточку" сам... можно было бы и не спрашивать об очевидном, и тем не менее Баклан не удержался - спросил.

- А почему, бля, нет? - отозвался Архип с лёгкостью человека, нисколько не сомневающегося в своей правоте... и, глядя Баклану в глаза, Архип повторил еще раз: - Почему - нет? Если у салабона Зайца время от времени будет возникать желание где-нибудь в укромном, от посторонних глаз скрытом местечке сделать мне, "старичку", что-то приятное, так я в ответ на это его желание что - должен буду его отталкивать, отгонять от себя палкой? С какой, бля, стати?

Архип, глядя на Баклана, тихо засмеялся... в принципе, Баклан через считанные дни из части исчезал - младший сержант Бакланов в ближайшие дни стирался с монитора навсегда, и потому Архип мог сейчас говорить ему всё что угодно; ну, например: он мог бы сейчас сказать, что Зайца он трахать не будет, потому что он, Андрюха Архипов, вовсе не "голубой", чтоб заниматься подобным сексом систематически, - он мог бы убедительно откреститься от будущего кайфа с Зайцем, тем самым выдавая себя за "настоящего пацана", который лишь однажды, то есть сегодня ночью, по приколу попробовал, а дальше - "ни за что!" и "никогда!", "я не педик!" и "нах мне это надо!"... но в том-то и дело, что Архип был не "настоящим парнем", а настоящим парнем - настоящим без всяких кавычек: импульс, пробудившийся-проявившийся у Архипа в эту ночь, был девственно чист: пробудившийся импульс по причине отсутствия времени для томления не претерпел какую-либо мутацию под давлением церковно-блатных представлений об однополом сексе, не взрастился и не взлелеялся этими извращенными представлениями, не превратился под их тлетворным воздействием в "таракана", блокирующего естественные природные позывы, в той или иной мере свойственные каждому нормальному человеку... импульс, пробудившийся у Архипа в тот момент, когда он сжал-стиснул в своём кулаке возбужденный член салабона Зайца, отчасти с этим же Зайцем в туалете апробированный и затем в полную меру раскрывшийся в койке Баклана, не превратился в "таракана-мутанта", шлагбаумом лежащего на пути к кайфу, - пробудившийся импульс у Андрюхи Архипова сразу же реализовался в полноценном сексе, так что совершенно не комплексуя по поводу своего настроя на однополый секс с Димой-Димоном, Архип не увидел никакой нужды скрывать от Баклана то, что было для него вполне очевидно.

Архип не стал скрывать от Баклана своё намерение в ближайшие полгода кайфовать с салабоном, и Баклан, выслушав его откровенный ответ, неожиданно почувствовал в своей душе... сидящий на исходе ночи в канцелярии роты Саня Бакланов вдруг почувствовал смутную, ему самому непонятную зависть к Архипу, и даже не столько к Архипу, сколько к той простоте, ясности и цельности, с какой Андрюха Архипов смотрел на окружающий мир: "хуля нам, пацанам...", - глядя на Архипа, Баклан усмехнулся:

- А ты не боишься, что, трахая полгода салабона в жопу, ты станешь к концу службы "голубым"?

- Да ну! - отмахнулся Архип. - Не стану! - Он сказал это в ответ легко, уверенно, ни на миг не задумавшись, ни на секунду не усомнившись в своих словах... он сказал это, невольно подтверждая в глазах Баклана свою "лёгкость бытия". - "Голубыми", бля, рождаются... я где-то об этом слышал. А я, бля, что... поматросил - и бросил! Какая это "голубизна"? Это, бля, кайф... ну, то есть, временная "голубизна" - не настоящая. Типа хобби... вжик-вжик - и опять мужик! Завтра, Санёчек, я тебе позу одну покажу - испытаем-испробуем...

- Что, бля, за поза? - невольно вырвалось у Баклана, которому рассуждение Архипа о "голубых" показалось вполне исчерпывающим... во всяком случае, на данный момент - о "голубых" двадцатилетний Баклан, никогда этой темой не интересовавшийся и потому до сегодняшней ночи по отношению к этой теме пребывавший в состоянии индифферентном, знал ничуть не больше Архипа. - Что мы попробуем?

- А это, товарищ младший сержант, вы досконально узнаете завтра... а то, бля, будет неинтересно, - Архип, глядя на Баклана, засмеялся.

- Андрюха, бля! Ты что - специально меня заводишь? - Баклан, засмеявшись в ответ, игриво сощурил глаза.

- Дык... хуля здесь заводить! У нас, бля, ещё три ночи... три ночи, бля, впереди!

- Ну, бля, смотри... не обмани меня! - Баклан, невольно чувствуя в душе ту же самую "лёгкость бытия", что исходила от Архипа, шутливо погрозил Архипу пальцем.

- Хуля я буду тебя обманывать? Я что - враг самому себе? Я только одного не понимаю...

- Чего ты не понимаешь? - Баклан с любопытством уставился на Архипа - он, младший сержант Бакланов, уже понял, что рядовой Архипов, парень с виду простецкий и даже простоватый, думает-говорит вполне здраво, прагматично и совсем не глупо, а потому к его словам стоило относиться со вниманием.

- Смотри! Это - кайф... ну, то есть, когда пацан с пацаном... так? Так. Кайф - и сосать взаимно, и трахаться в жопу... ты ж, Санёк, не будешь отрицать, что это кайф? - Архип смотрел на Баклана серьёзно, смотрел без всякого подкола, и хотя вопрос этот был для обоих более чем риторическим, тем не менее Архип для своих дальнейших рассуждений хотел услышать слова подтверждения - Архип, вопросительно глядя на Баклана, ждал ответ.

- Ну... не буду отрицать, - Баклан, чувствуя лёгкую досаду от такой излишней прямолинейности Архипа, чуть заметно усмехнулся... хуля, бля, отрицать очевидно? То есть, хуля об этом - об очевидном - спрашивать!

- Вот! Так почему же тогда принято считать и говорить, что э т о - что-то позорное и плохое? Если э т о - кайф... можешь мне ответить?