- А то есть уже хочется. И выпьем.
- Сейчас я вам налью, - предлагает Женя.
- А себе почему не наливаешь?
- В другой раз, если ещё придётся встретиться, и себе налью. А сейчас увольте. Продолжай, Лена, рассказывай, что было дольше. Небось побежала сразу к Вере выяснять, что и как?
- А вот и нет. Никакого особого значения тому, что узнала, я тогда не придала. Ну, подумаешь, зашёл ночью к Веркиным соседкам мужик… И что? Но когда мы с ней днём встретились, она мне такое порассказала… Но пусть лучше она сама сейчас снова это сделает…
- Давай, Верунчик, вали, как на духу, - говорит и Нина. – Удовлетвори любопытство нашего гостеприимного хозяина. А мы потом и его допросим, сравним, правду ли ты нам говорила - сперва Ленке, потом мне, а потом и Рите… Давай!..
- Хорошо, сейчас начну, - соглашается Вера. – Только для храбрости давайте, как говаривал в Поронайске наш сегодняшний хозяин, дерябнем…
- Я? Так говорил?
- А то нет!
- Не отвлекайся: за дело!
- Да, действительно, по соседству с нами живут две тётки. Ту, что постарше и покрупнее, зовут Шурой, а ту, что малость помоложе, - Аня. Сейчас они снова одинокие, а тогда мне не раз приходилось встречать у их дверей двух командированных монтажников – вылезали посидеть на завалинке, покурить. Тот, что постарше – их бригадир, Иваном его, кажется, звали. А того, что помоложе – Слава, тот самый.
- Да. – подтверждает Нина. - О нём уже сегодня говорили.
- Обычно он, когда я проходила мимо или встречалась ему в городе, непременно заговаривал со мной…Мне это нравилось, ведь он такой симпатичный… Так вот, в тот вечер, о котором речь, я пришла домой от Лены, а мамы ещё не было, где-то задерживалась. Вдоль стены, отделяющей нашу кухню от соседской, лежали в два ряда новые доски, на них листы картона и рулоны обоев. Мама затеяла ремонт не только для того, чтобы заменить прогнившие доски, но и чтобы уменьшить слышимость – она была ужасная. Но старые доски отодрать-то отодрали, а новые не прибили. Так что теперь я могла слышать каждое слово, произносимое за стеной. Я выключила свет, чтобы идти в комнату укладываться спать, но в темноте мне вдруг бросились в глаза, лучики света, проникающего от соседок. Раньше, наверно, дырки в наших досках не совпадали с дырками в их досках, а теперь, когда наша стена оказалась разобранной, их дырки стали весьма заметны. Причём довольно большие. Я не поленилась забраться на доски и заглянула в одну из них. За накрытым клеёнкой столом бодрствовали соседки. И тут раздаётся стук в окно. Они обе моментально вскакивают, кидаются к двери и открывают её. ″А, это ты? А где наши гуляки? ″ – В их голосах явно слышится разочарование. ″Я думал, они у вас, - доносится до меня. - Потому и решился заглянуть так поздно. А по вашему вопросу можно судить, что они ещё и не показывались″. И тут я вижу – когобы вы думали? – вас, Женя, собственной персоной.
- Было дело, - соглашается тот.
- ″Мы малость повздорили накануне, - отвечают вам эти тётки. - Но были уверены, что они погуляют-погуляют и придут. Куда им деваться? ″ Вы не соглашаетесь с ними: ″Не скажите! В городе вон сколько девиц, только выбирай″. ″Что же ты себе за два месяца ни одной не выбрал, в холостых ходишь?″ ″Сам себе удивляюсь, - следует ответ. - Ну да ладно, об этом ещё поговорим, если впустите меня и позволите снять плащ и шляпу″.
- Точно. Говорят: ″Заходи, раздевайся и присаживайся″.
- А вы, в свою очередь, интересетесь: ″Есть чем у вас горло промочить? Небось, припасли бутылочку-другую на случай явления женихов? Так давайте в ожидании их выпьем малость, закусим, да поболтаем″. Тётя Шура соглашается: ″Давай! Спать всё равно не хочется. А завтра праздник, можно будет отоспаться. Да и гуляки наши, кто их знает, может, соизволят ещё заявиться сюда″. Иного мнения придерживается тётя Аня: ″Ты что? Посмотри на часы: уже 2 часа ночи! Хотя, конечно, бывало, что приходили и позже. Ну да ладно, доставай бутылку и посуду, а я полезу в погреб за закуской″. Через несколько минут на маленьком столике на тесной кухоньке я вижу банку шпротов, тарелки с селёдкой, солёными огурцами и квашеной капустой, а также большую, в три четверти литра, бутылку водки.
- Эту водку, - считает нужным уточнить Женя, у вас в Поронайске изготавливают из местного целлюлозного спирта, разливают в большие бутылки в три четверти литра и называют «Гусём».
- Разлили и выпили, стали закусывать. ″Ну, а теперь говори всю правду, - обращается к вам тётя Шура. – Ты их видел вечером? Что делали?″ Тут вы стали разъяснять им: ″Они пригласили меня сегодня в ЖД″.
- Я, такой тёмный, - снова вмешивается в её рассказ Женя,- и потому спросил Славу. что это такое? Он и объяснил, что это клуб железнодорожников. Думал, между прочим, что и их дамы там будут.
- О чём им и сообщаете теперь. ″Мы уже из этого возраста вышли, на танцульки не ходим″, - с каким-то вызовом отвечают они. Вы их тут же осаживаете: ″Напрасно. А я вот мужиков там видел довольно солидных, во всяком случае постарше вас″. ″И с кем же вы танцевали?″ - спрашивают. ″Я и Иван – ни с кем, сидели и разговаривали″. ″А мой? ″ ″Прежде чем ответить на твой, Аня, нескромный вопрос, надо выпить ещё″, - заявляете вы. ″Наливай и нам″, - говорит она. ″Так вот, твой – молодец. Он танцевал почти непрерывно. То одну приглашал, то другую, и отказа не получал″. Тётя Аня взрывается: ″Да врёшь ты, поди! Небось с этой девкой из райкома комсомола тёрся всё время! ″ ″Кого ты имеешь в виду? ″ ″А ты не знаешь?″ ″Нет.″ ″Не заливай! ″ ″Ну, во-первых, он действительно хвастался мне, что перетрахал весь райком, вернее его женскую половину, во-вторых, как мне кажется, он именно хвастал, а в-третьих, это было давно, ещё до вашей эры″. ″А маленькая такая сикирявка, наша соседка, Верочка зовут её, была?″
- Это она про тебя, оказывается, спрашивала? – прерывает её Женя.
- Про меня…
- Обидно, наверно было слышать такое?
- Конечно… ″Была, - соглашаетесь вы. - Но причём тут эта Верочка? Она не из райкома комсомола. Да ещё целочка″. ″Целочка – два кирпича и щёлочка!″ - продолжает она язвить… Представляете, каково мне было это слышать? А вы туда же, убеждаете их: ″Ей-ей, Славка бы уж непременно похвастался победой над ней, а тут только ограничился рассказом, как совал ей палец под трусики″… Возмущаюсь не только я, но и тётя Аня: ″Вот сволочь! – говорит она. ″Да хватит тебе злиться″, - пытается успокоить её тётя Шура. ″Тебе хорошо, твой-то человек солидный, вот видишь, весь вечер сидит на танцах и не рыпается″. ″Не говори… Только вот почему же тогда он алименты платит на всю катушку? Треть зарплаты! А что касается танцев, так он просто не умеет, кому угодно ноги отдавит… Но вот почему ты, Женечка, такой видный, такой заметный в нашем городе, не танцевал?″ Ответ на этот было бы интересно послушать и мне. Но вы начали канючить: ″Хотите знать? Тогда давайте ещё примем по маленькой″ Видимо, им тоже хотелось этого, и они соглашаются: ″Давай!″
Видео
Рассказы