Эвелин сделала шаг в сторону, за спину высокой женщины в красном сари. Она не хотела, чтобы Абулшер видел ее здесь. Продолжая смотреть на жениха, она представила, как через несколько часов, ночью, тринадцатилетняя девочка будет содрогаться под тяжестью мужского тела, кричать от боли и испуга...
Двое мужчин подняли паланкин и присоединились к процессии. За ними пошли родственницы невесты, они несли приданое. Посуда, белье, одежда, куски тканей, мешки с овечьей шерстью -- все выставлялось напоказ, чтобы все могли судить о достатке дома, который покидает невеста.
-- Миана, а куда они сейчас пойдут?
-- Сейчас они сделают круг по поселку, затем пойдут к дому жениха, оставят там невесту и сложат приданое. Потом вернуться сюда, в этом дворе будут накрыты столы. И начнется... Все ночь не дадут спать.
Многие из индусов не очень-то жалуют мусульман с севера. Миана относилась к их числу. Она уже готова была начать свою критику мусульманских обычаев, но вспомнила, что ей может попасть от миссис Беллингэм, ведь они с Эвелин отсутствовали уже более часа. Миана заторопилась домой.
Эвелинпослушно поплелась за ней. Она должна видеть его сегодня! Она не могла отделаться от воображаемой сцены лишения невинности, которая разыгралась в ее воображении во всех деталях... Как свирепый тигр, набросится тхалец на бедного ребенка, который в ужасе будет звать на помощь... Да, но и Эвелин была девственницей в тот первый день... И как быстро потом страх и боль сменились совсем другими чувствами! Именно от него она научилась замедлять или, напротив, ускорять приближение остро-сладких мгновений, за которые теперь готова отдать все на свете...
-- Миана, знаешь что... Давай зайдем в дом к жениху... Надо ведь им что-то подарить на свадьбу. Все-таки он не чужой в нашем доме... И за лошадьми смотрит, как полагается.
-- Ваши родители наверняка сделают ему подарок. А вы, мисс-сахиб, если хотите, можете дать ему пару рупий, этого будет вполне достаточно.
-- Нет, Миана, я вот что подумала... Я подарю ему... Нет, не ему, а его новой жене отрез шелка. Голубого, с синими цветами... Помнишь?
-- Это уж слишком! Зачем такая красота этим дикарям?
Миана снова заворчала, в адрес тхальцев полился поток нелестных слов. Но Эвелин их не слышала, она бежала за подарком.
Невесту уже доставили в дом Абулшера и посадили в ту самую темную комнатку-спальню. На веранде собрались женщины, они болтали, отвернувшись от мужчин и приоткрыв лица. Мужчины же заполнили двор, они подшучивали над женихом, то и дело раздавались взрывы хохота. Абулшер был среди них, он не смеялся, шутки как будто касались кого-то другого.
Когда Эвелин подошла, все замолчали. Абулшер встал и, прижав руку к груди, вежливо поклонился.
-- Добро пожаловать, мисс-сахиб.
Эвелин протянула пакет с дорогой тканью и сказала, что это -- подарок для новой жены. Он не успел ответить, как послышались возгласы одобрения. Всем присутствующим явно понравился жест молодой английской леди. Абулшер поблагодарил ее, широко улыбнувшись. Однако глаза его были настороже -- он догадывался, что за поступком Эвелин скрыто что-то еще.
-- Можно взглянуть на невесту?
Абулшер заколебался, но тут вперед выступил отец невесты. Он, безусловно, был польщен подарком.
-- Да, да, конечно, мисс-сахиб. Абулшер, пусть мисс-сахиб посмотрит на мою дочь.
Не сказав ни слова, Абулшер провел Эвелин в комнату, где на той самой кровати, которая совсем недавно сотрясалась от необузданных судорог их сплетенных тел, сидела девочка-невеста.
Эвелин повернулась к нему, на ее лице уже не было улыбки. Она проронила лишь одно слово:
-- Сегодня.
Это было сказано по-английски и прозвучало не как приказ, а просто как утверждение. Он посмотрел на нее так, как будто ничего не понял. Эвелин показала на себя пальцем и повторила:
-- Сегодня.
Теперь он засмеялся. Пожал плечами, показал на девочку, потом на Эвелин, и равнодушно ответил:
-- Сегодня.
Видео
Рассказы