- Помнишь, ты рассказывал мне, что умер, - нехотя проговорил сир Генрих, - Что ты мертв и осталась лишь пустая оболочка. Так вот: ты ожил, воскрес, а я теперь мертв. Я больше не могу жить - значит я умер…
Не в силах найти слова утешения для друга сир Роберт сокрушенно промолчал.
Бледнокожая любимица Ас-Амаля с удовольствием потянулась, разминая затекшие за ночь суставы. В такое раннее утро подниматься еще не хотелось, и можно было спокойно понежиться до обеда, если будет на то воля господина. Пленная принцесса нехотя открыла глаза: возле нее замерла маленькая смуглая рабыня. Та самая, что пришла вместе с неверными. Ее детское личико олицетворяло, казалось, саму невинность. Но ее губы вчера принесли Франческе самую большую сладость, с которой не сравниться ни халве, ни шербету. Европейка потянулась к пухлым коричневым губкам девушки. Впилась в них, раскрыла, проникнув внутрь.
Ночью рабыня вернулась, неся во рту густое семя ее возлюбленного. Принцесса ждала ее окруженная другими наложницами, которые старательно ласкали страстное чувственное тело госпожи. Длинный темный язычок египтянки беспрепятственно блуждал внутри обоих ее отверстий. Франческа была на гране финала.
Девчонка нагнулась над повелительницей. Их губы соприкоснулись. Несколько томительных секунд европейка удерживала рабыню, скользя по ее измазанным мужским семенем губам, а затем, на пике наслаждения, она, наконец, открыла рот и с готовностью приняла в себя столь дорогой для нее подарок.
Стройное гибкое тело билось в конвульсиях от невероятно мощного оргазма, а язык все глубже и глубже проникал в рот маленькой рабыни, обследуя самый потаенные уголки, боясь потерять даже каплю…
За толстым ковром зашевелились, эмир сегодня проснулся с рассветом. Франка с неудовольствием оттолкнула от себя девчонку: у той ничего не осталось. Принцесса вальяжно перевернулась на спину, придавив коричневое тело египтянки. Полные бледные груди медленно качнулись, взмахнув ярко розовыми сосочками.
Прямо перед девушкой застыл обнаженный Ас-Амаль. Белые седые волоски причудливо выделялись на его смуглом теле. Изогнутый, подобно сабле, налившийся бардовый член грозно был устремлен кверху. Других указаний наложнице эмира не требовалось…