Поединок

- А это что такое?! - Рико вдруг тронул ей татуировку на лопатке - узорную надпись «жаворонок». Леа отскочила, как ошпаренная:
- Ай! Это... меня так зовут. Некоторые люди.
- Что, на ваших рынках все коровы с такими татушками?..
«Жаворонок...», думал он.
Сейчас он уже и не помнил, как его фильм назывался до того.
***
- «...такие фильмы - позор Испании. Леа Велар - талантливая жертва талантливого сутенера...» Ну как вам? – донеслось до него, как сквозь туман.
Рикко очнулся и огляделся. Вокруг потемнело, и горизонт горел алой полосой над морем.
- Леа... - сказал он. - Леа, могу я обратиться к тебе с той же просьбой, что и... Леа! Разденься, пожалуйста.
- Здесь? Сейчас? - удивилась Леа.
- После всего, что я видел, и что ты сделала для меня - тебе ведь это нетрудно, верно? Думаю, я имею право еще раз увидеть... то, что увидят миллионы зрителей во всем мире.
- Они увидят тело Беатрис, а не мое.
- Леа, я соскучился по твоему телу. Как старый, безнадежный эстет. Прошу тебя...
Леа уже снимала платье через голову, обнажив голые груди и бедра в белых стрингах.
- Мне это совсем не трудно, - говорила она, расправляя волосы. - Я привыкла быть голой перед вами и перед всем миром. Я могла бы даже пройтись так по Гран Виа...* Ой!
____________________
*Главная улица Мадрида. - прим. авт.
Она вдруг запуталась в снятых стрингах, оступилась и сбросила со спинки стула сумочку. Сумочка раскрылась, и прямо к ногам Рикко выпала тетрадка в алом переплете.
Рикко нагнулся, желая подать ее, - но Леа, припав к полу, поспешно схватила ее и потянула к себе. Удивленный Рико успел прочитать:
ДНЕВНИК ЖАВОРОНКА
- Дневник? Ты пишешь дневник? - спросил он.
Голая Леа, красная, как в первые дни обнажений, нервно улыбнулась - и кивнула.
- Давно?
- Давно. С начала съемок.
Рикко помолчал. Потом сказал:
- Знаешь, Леа... А ведь я тоже пишу дневник. И тоже с начала съемок. Вот он, - Рикко раскрыл портфель, стоящий рядом, и достал синюю тетрадку. - Как и ты, я делаю это по старинке, без электроники. Он всегда со мной.
- Как мы похожи с вами, - сказала Леа, странно глядя на него.
- Похожи? Может быть... У тебя выросли груди за это время. Были взрослые, а стали еще больше... Ты стесняешься?
- Да, - кивнула Леа. - Сейчас снова да.
- Леа. Я... Я хотел бы прочесть твой дневник. Верней, не так, не так. Я хотел бы, чтобы ты прочла мой дневник, а я твой. Вслух.
- Прямо здесь?
- Прямо здесь – и прямо сейчас. Леа, мы с тобой... Мы многое знаем друг о друге. И я думаю, что... что мы имеем право узнать еще больше. Что скажешь?
Голая, пунцовая, нестерпимо красивая Леа смотрела на него какое-то время. Затем достала из сумки красную тетрадку и молча протянула ему.
Рикко кивнул.
- Начнем с тебя?
- Валяйте.
Он раскрыл тетрадку наугад - и стал читать вслух:
***
-27 сентября-
Сегодня он учил меня целоваться. Оказывается, этому надо учиться. Я сегодня лизалась, как теленок, с двумя мужиками: с Папашей и с Ди. По очереди. Папаша показывает, а потом смотрит, правильно ли я лижу Ди. «Не кусайся, не принимай позы, с твоей стороны должна быть нежная инициатива, ты как бы должна общаться языком и губами... Ты рассказываешь свои чувства, только без слов...»
Губы у него шершавые, горячие и ТАКИЕ ласковые, черт бы его подрал, что мне хочется реветь и повеситься. Вот я этот рев и выплескиваю в губы, а не в глаза. Вроде неплохо получается. У Ди губы совсем не такие - на вкус как резина, хоть он и красавчик. Но я его завожу, и он, бедняга, волком воет. Ха! Обо мне и говорить нечего.....
Хорошо, что эти занятия не голышом, а то после них я внизу такая, будто искупалась в самой себе. Когда лижу Ди, я придумываю, что это Папаша. Я говорю ему своими губами, какой он мучитель, как он меня достал и как я хочу утопить его в своих слюнях, чтобы он захрюкал там и захлебнулся нафиг. Папаша доволен, сволочь. Интересно, он чувствует?..
После этого фильма я буду опытнейшей гурией, гейшей, куртизанкой и т.п. Нет, нет, понятно, это все не я, это Беатрис. О Господи.
-28 сентября-
Господи. Сегодня я кончила на съемках.
Надеюсь, никто не понял.
Вот что называется войти в образ. Зацеловалась. Голышом опасно это делать. А он меня за грудь, за грудь и за сосок...
Папаша доволен: хорошо сыграла, говорит. Как прожила все.
-30 сентября-
Дурацкое положение. Всю жизнь я мечтала о бешеной любви. И вот я играю любовь с красивенным парнем, к тому же звездой, снимаюсь без трусов, каждый день просто лопаюсь от... это называется «эротические впечатления», да? Когда мы зверски лижемся, я обожаю его, я плачу от любви, мне хочется растаять и подохнуть, со мной никогда такого не было... Но это не я, это все Беатрис. А я, Леа Даниэла Велар, наблюдаю со стороны, и думаю: тут спокойней, тут наподдать жару... На нас пялится толпа народу, Папаша командует, в глаза глядит, как рентген... А из меня течет так, что приходится салфетки просить и вытирать ноги.