Постмодернистский опус «Порнофильм со свадьбой в финале»

Хуй не вставал.

— Покорная сучка не возбуждает своего господина? — обернулась Лилит и с лёгким прищуром посмотрела на Магомедоффа.

В её словах тому почудилась издёвка. Прекратив дёргать безучастный пенис, Дуглас изучающе вгляделся в лицо голой психотехнички — не показалось. Лилит еле сдерживалась, чтобы не засмеяться.

— Ах ты... — не обращая внимание на спадающие штаны, мужчина замахнулся, чтобы ударить, чтобы разбить кулаком этот ехидно улыбающийся рот...

— Орфей, на колени!

Голос. Властный голос. Нельзя ослушаться.

Дуглас рухнул на пол. Колени шумно стукнулись о пластиковое покрытие пола.

— Лежать!

Словно в страшном сне Магомедофф простёрся у ног обнажённой богини. Богиня гневалась.

— Чурбан, ты думал, что сможешь пользоваться созданными не для тебя чувственными женщинами?

— М-м-м, — лишь только и смог промычать червяк.

— Пользоваться ими, превращать в шлюх и спокойно наслаждаться жизнью?

Дуглас втянул голову в плечи, ему было страшно.

— Нет, чумазая собака.

Лилит отошла от стены. Пнула Магомедоффа пяткой по уху. Подошла к столу и села на него, раздвинув ноги.

— Я милостивая богиня. У тебя есть двадцать минут, чтобы внести меня на пик горы наслаждений, Магомедофф.

И Магомедофф понёс богиню к горе на своём языке. Он не так часто в прежней жизни лизал женщин, и сейчас язык Дугласа работал за все эти годы. Нежные гладкие складочки. Сочатся влагой. Пряный запах. Наслаждение. Стремление угодить и доставить удовольствие. Богиня милостива и простит, если твой язык вылижет ей лоно и отправит к звёздам. Свернул язык трубочкой, просунул так глубоко, что носом упёрся в шелковистый лобок. Пряная влага на щеках. Двигает языком, вылизывает, словно ласковый котёнок собирает сметанку.
Попискивает от счастья.

Лилит свела колени, обхватив голову Дугласа бёдрами. Руками прижала голову к промежности, так что невозможно дышать. Дышать нет необходимости. Хочется умереть в этих объятиях, погружаясь лицом в лоно богини.

Богиня кричит. Дуглас лижет священный бугорок быстрее, сильнее прижимает языком. В крике богини удовольствие. Он прощён?

Лилит оттолкнула мужчинку ногой. Улыбается.

Магомедофф сидит на полу и преданно заглядывает ей в глаза. Смуглые щёки блестят от влаги.

— Госпожа, мне не жить без тебя, — произносит он странно дрожащим голосом. В глубине сознания проносится мысль «что за хуету я несу?» и сразу же заглушается, обёрнутая ростками ядовитого плюща.

— А мне какое дело до этого, раб?

— Пожалуйста, госпожа... Что меня ждёт — смерть или жизнь?