Потому что я — рабыня

И тут я вдруг заметила, что в дверях опять стоит эта странная троица. Выглядела она очень живописно: двое рослых непомерно широкоплечих парней, одетых в одинаковые черные костюмы и белоснежные сорочки и похожих друг на друга, как две капли воды, напоминали личных телохранителей дочки богатенького папаши. Их чисто выбритые головы, похожие на отполированные бильярдные шары, почти не двигались, только узкие глаза нервно шарили по углам.

Девушка по сравнению с ними выглядела просто миниатюрной. Коротко стриженные русые волосы, уложенные в аккуратную прическу, очень подходили её овалу лица. Одета девица была в короткую кожаную блестящую куртку, плотно облегавшую её стройное тело и выделявшую высокую грудь размером не менее четвертого. Короткая кожаная узкая юбочка на бедрах была украшена широким поясом с круглой серебряной пряжкой. А сетчатые чулки и узкие сапоги давали представление о стройности ножек.

Телохранители разом устремили свои взоры на хозяйку, и та еле различимо бросила:

— Подходит.

Я даже не успела сообразить, что произошло, как мне в лицо ударила струя какого-то газа. Я закашлялась, в глазах защипало, в горле запершило. Дальше ничего не помню, будто провалилась в болотный омут.

Очнулась я в каком-то светлом помещении, похожем на медицинский кабинет. Стены и потолок были облицованы кафелем нежного салатового цвета, на полу тоже был кафель, но белый. Я лежала совершенно голая на медицинской кушетке. Попробовав пошевелиться, я поняла, что крепко привязана к лежанке ремнями. Мои руки были заведены за голову и привязаны к краям изголовья. Ноги тоже были разведены в стороны и привязаны ремнями к углам. Скорее всего, там имелись специальные кольца, ввинченные в основание кушетки.

Я попыталась приподнять голову, но и этого сделать не смогла. Широкий кожаный ошейник, надетый на меня, был пристегнут к лежаку, а рот был заткнут большим шаровидным кляпом, который не давал возможности говорить, но и не мешал дышать.

В комнате никого, кроме меня, не было, и мне стало страшно. Первая мысль, которая меня посетила, была о том, что я попала в руки к торговцам человеческими органами. Вполне логично. Девушка молодая, здоровая. Бери — не хочу! Тут я совсем скисла и забилась, как сумасшедшая, но очень скоро израсходовала все силы и притихла. Только слезы катились по щекам, а из заткнутого рта доносились противные сдавленные звуки, похожие на мычание.

Сколько я так пролежала, не знаю. Но вот дверь отворилась, и в комнату вошла та самая девушка. За ней следовали её верные охранники. Сейчас она одета была совсем по-другому: в черное трико из блестящего латекса, длинные, почти до паха сапоги на высокой «шпильке» и длинный пластиковый плащ, который развевался при ходьбе, как королевский шлейф. В правой руке она держала короткую плеть, которой постукивала себя по бедру.

— Ну, здравствуй, рабыня! — сказала девушка, подсаживаясь на край кушетки, — Удивлена?

— Мг-му, — только и смогла выдавить я.

— Понятно, — улыбнулась девушка, — Но не расстраивайся. Я тебе всё объясню. А ты слушай и запоминай.

Я дернулась, пытаясь дать понять, что не желаю никого слушать, тем более, в таком виде. Девушка удивленно приподняла бровь и вдруг больно хлестнула меня плетью по соску. Я вскрикнула, после чего последовал еще один удар по другой груди. Стиснув зубы, вернее, вонзив их в резину кляпа, я стерпела, но понимала, что так долго не выдержу.

Девушка довольно улыбнулась и убрала плеть в сторону. Её рука, затянутая в тонкую кожаную перчатку, потянулась к моему лицу. Она мягко прикоснулась к губам, прошлась по щеке, спустилась к шее. Немного задержавшись на вздувшейся жилке, рука скользнула вниз и очутилась на упругом холмике моей груди. Её ладонь легла на уже начавший твердеть сосок.

Девушка начала перекатывать его между большим и указательным пальцами. По моему телу стала расползаться приятная теплота, и я невольно застонала, прикрыв глаза от удовольствия. Я почувствовала, как вторая рука, «прогулявшись» по коленке, скользнула на внутреннюю сторону моего бедра и легла на лобок. От неожиданности я вскрикнула, но, испугавшись удара плети, быстро умолкла.

Раньше я никогда не занималась лесбийскими ласками, но, скажу откровенно, в тот раз мне эти нежные касания и поглаживания начинали нравиться, и я Потекла! Откровенно и бесстыдно!

Глаза накрыла легкая пелена, словно в комнату проник туман. Я вдруг почувствовала, как начинают гореть мои щеки. Кожа покрылась мельчайшими капельками пота, а низ живота стал пульсировать, будто там лопнула артерия. Я почувствовала, как рука мягко раздвинула половые губки и короткими толчками проникла в щелку, к тому времени уже наполнившуюся соками, которые били через край.

— Вот и умница, девочка, — проворковала девушка, видя, как я извиваюсь от её откровенных ласк, — Теперь я буду знать, как поощрять тебя и как наказывать.

С этими словами она резко встала и вышла из комнаты. Охранники, всё это время стоявшие у дверей и наблюдавшие живописную картину ласк, не проронив ни звука, вышли вслед за хозяйкой. Я опять осталась одна.

Незаметно для себя я задремала. И странное дело! Сквозь дрему я вновь и вновь переживала то состояние, в которое меня ввергла эта девушка. Опять по моему телу побежали теплые волны, опять я почувствовала приятное томление в паху. Забыв о том, что привязана, я изо всех сил старалась дотянуться до своей пещерки, но у меня ничего не выходило.

Проснулась я от того, что почувствовала, как меня отвязывают от кушетки. Открыв глаза, я увидела всё тех же громил. Они уже окончили свою работу и теперь помогали мне подняться на ноги. Кляп изо рта они, всё-таки, не вынули, а руки сковали за спиной. Не сняли с меня и тот ошейник, а пристегнули к нему короткую цепь и вывели из комнаты.

Я покорно последовала за ними и не думала сопротивляться. С моей стороны это было бы просто глупо. Охранники просто переломали бы мне кости одним движением их огромных ручищ. Поэтому, я послушно следовала за ними, вернее, за поводком, как болонка.

Вскоре мы добрались до какой-то двери. Охранники остановились, и один очень осторожно постучал. При этом он зачем-то согнулся почти пополам и приложил ухо к двери. Постучав, он прислушался, потом снова стукнул уже сильнее. Лишь на третий раз замок щелкнул, и дверная створка медленно открылась. Оттуда появилась чья-то маленькая беленькая ручка, и охранник вложил в нее мой поводок.

Ручка дернула его, давая понять, что я должна войти. Я двинулась к двери и оказалась в большой комнате, больше похожей на альков восточной царицы. По стенам были развешаны красочные гобелены с диковинными птицами и немыслимыми цветами, каких и в природе-то не было. Высокие окна были украшены ажурными гардинами из дорогого шелка. Мебели, тоже из дорогих сортов дерева, выполненной в восточном стиле, было не много.

Я огляделась по сторонам и снова увидела ту самую девушку с короткой стрижкой. Она непринужденно разлеглась среди множества подушек и валиков, подперев голову рукой. Сейчас она была одета в совершенно ином стиле: длинный расшитый золотой нитью халат и белоснежная чалма с огромным изумрудом. И это всё! Её крепкое молодое тело, слегка тронутое загаром, вызывало восхищение. Округлые холмики упругих грудей, увенчанных темными бусинами сосков, манили к себе, приковывали взгляд. Это была настоящая Госпожа!