С тех пор, у них с Анастасией так и повелось. И называли это они: «Дать сахарку».
Людмила
Людмила Васильевна Кожемякина была женщиной серьезной, с рабфаковским образованием и решительным отношением к жизни. Когда ей понравился молодой завхоз Семен, она, не церемонясь, женила его на себе. Когда этот же Семен на молодую фифу из финотдела, она такжезасмотрелся решительно порвала и разошлась с ним. Но молодой женский организм, привыкший к семейным постельным радостям, требовал своего. И тогда Людмила решила, что никаких мужчин в ее жизни больше не будет. Она ушла в работу, в общественную жизнь и загружала себя до седьмого пота, так, что возвращаясь поздно вечером домой, могла только упасть на кровать в комнате коммунальной квартиры, чтобы утром рано вскочить и снова впрягаться в эту жизнь.
Ее рвение не осталось незамеченным. Сначала ее выбрали комсоргом цеха, а потом рекомендовали в партию. И к началу войны она получила партбилет.
Война ничего не поменяла в ее жизни. Она лишь больше металась, загружала себя разными делами. И, когда всех мужчин уже забрали на фронт, и в городке была объявлена женская мобилизация, Людмила одной из первых пришла на сборный пункт.
Их собрали в истребительный отряд. Кого и что могли истребить эти девчонки, вооруженные охотничьими ружьями и мелкокалиберными винтовками из Осавиахима было непонятно. Но им под вечер дали задание выдвигаться на рубеж обороны. И выстроившись в колонну по четыре, 187 девчонок пошли выполнять свой долг перед Советской Родиной.
Однако, одеты они были в форму бойцов Красной Армии, а Людмила получив непонятно от кого звание комиссара отряда, даже успела нашить на рукав красную звезду – знак комиссарского отличия.
Три звена пикирующих немецких бомбардировщиков «Юнкерс-87», летевших бомбить железнодорожный узел за их городком заметили колонну советских войск. И командир летчиков отдал приказ одному из звеньев накрыть колонну бомбами и добить оставшихся из пулеметов.
Девчонки шли строем, громко напевая песню про советских танкистов. И когда три бомбардировщика вывалили на колонну свой смертоносный груз, никто даже не успел ни упасть, ни присесть. 182 женских и девичьих тела были в момент искромсаны, разорваны на куски или изранены до смерти.
Две из тех, кто был в голове колонны и три в хвосте бросились бежать от этого кошмара неведомо куда – лишь бы подальше.
Самолеты зашли на второй круг, и ударили по бегущим из пулеметов.
Наверное, Людмилу защитил Ангел хранитель, или везучей она была, но осталась живой она из отряда одна, хоть и раненая легко в ногу.
* * *
Евсей проснулся рано – он любил летом рано вставать и слушать, как птицы только начинают перекликаться в роще. Анютка спала на соседнем топчане, сладко посапывая. Евсей поглядел на нее, умильно усмехнулся ее выражению лица и решил прогуляться к ручью, а заодно и набрать воды. Взяв ведерко, он вышел из дома сельсовета, и стал спускаться за холм к ручью.
Вдруг он услышал треск в кустарнике за ручьем, и, оглянувшись в направлении звука, увидел за кустами силуэт человека в форме красноармейца, целившегося в него из винтовки.
Звериный рефлекс бросил его на землю, а за тем он перекатился два раза, уходя с линии огня. Но тут он услышал пустой щелчок, и понял, что у нападавшего нет в винтовке патронов.
Люба увидела немца за кустами, и, тут же сорвала с плеча винтовку (у нее единственной была настоящая армейская винтовка) и выстрелила в немца. Но ужас бомбежки, усталость блуждания всю ночь по лесу и рана в ноге вышибли из ее памяти то, что она расстреляла все патроны, стреляя по бомбардировщикам в попытке отомстить за погибший отряд.
Затвор сухо клацнул, а немец вдруг куда-то исчез. И тут сбоку от нее раздался злой голос: «А ну, выходи падла и бросай винтовку, а то пристрелю!!!».
Евсей зашел с фланга, убедившись предварительно, что придурок - один. И направив на него пистолет, приказал выйти и сдаться. Красноармеец хромая вышел из-за кустов, опираясь на беспатронную винтовку. И тут Евсей увидел на рукаве звезду.
«А, сука, так ты еще и комиссар!!!», заорал Евсей, готовясь пристрелить одного из тех, кто сгноил его родителей в Сибири.
И тут с комиссара упала пилотка, и красивые каштановые волосы рассыпались по плечам.
«Во, бля, баба», удивленно пробормотал Евсей.
«Ну, чё, давно комиссаришь?», ехидно спросил он ее.
«Второй день», устало ответила женщина.
«Ну, и какие успехи?».
Видео
Рассказы