Работорговец

Вернувшись в камеру, я сел перед парнем на корточки, развязал кляп и махнул рукой Мэдисону:

— Займитесь им.

— Я убью тебя! — прорычал Габриэль.

— Убьёшь?

— Да! И того жирного урода тоже!

Мэдисон вдавил его в землю и замахнулся, но я успел перехватить его руку:

— Нет! Развяжи.

Мэдисон снял верёвки, Габриэль вскочил и размял затёкшие руки. Я спокойно встал и оценил своего противника с ног до головы.

— Ну, давай, убей меня.

Габриэль широко расставил ноги и быстро выбросил правую руку вперёд, я с лёгкостью увернулся — годы тренировок и занятий айкидо не прошли даром. Перенося вес с ноги на ногу и работая корпусом, я парировал все удары, а в ответ на последний схватил его за руку и ударил по печени. Парень согнулся пополам, держась за бок, я схватил его за шкирку и ударил ещё раз в живот. Габриэль рухнул передо мной на колени, я легонько ткнул его носком туфли в бок.

— Ну же, вставай. Ты, кажется, хотел убить меня.

Опершись о стену, парень поднялся с колен и попытался выпрямиться в полный рост. Сделав шаг вперёд, я ударил его согнутой рукой в солнечное сплетение и отступил назад. Он рухнул на пол и стал задыхаться.

— Милую мордашку не трогать, — кинул я напоследок Мэдисону и вышел из камеры...

Так прошла целая неделя. Парню развязывали руки, я его бил, а мои ребята добивали. Он не ломался, был стойким и каждый раз стоял передо мной с гордо поднятой головой, приготовившись к побоям.

Прогуливаясь по поместью, я заглянул к нему в камеру. Габриэль сидел на полу, прижав колени к груди и прислонившись спиной к стене. Он даже не поднял взгляд, когда я подошёл ближе, его зелёные глаза смотрели куда-то вдаль, выражая лишь равнодушие.

— Знаешь, кто тебя продал? — мой тихий голос заставил его вздрогнуть. — Бойфренд твоей девушки. Да, он убедил Эмили, что ты её бросил, и теперь они счастливы. Подумай над этим, — прикрыв за собой дверь, я самодовольно усмехнулся.

По моему приказу его не трогали 4 дня, кормили, приносили ему чистую одежду. Я уверен, он ждал меня, боялся и каждый день замирал в страхе, когда в коридоре эхом разносились чьи-то шаги.

Сам я обычно никого не трогал. Рабов избивали, пытали или насиловали мои охотники, а я лишь присутствовал при этом и проводил психологические беседы. Я всегда знал, на что можно было надавить, унижал морально или доводил до безумия, и рано или поздно ни один не выдерживал. После процедур меня боялись, как огня, мой голос сопровождал рабов в их ночных кошмарах, никто не сбегал от хозяина от страха ещё раз предстать передо мной.

Но мой многомиллионный друг был особым случаем, поэтому я решил заняться им лично.

Габриэля привели в мой кабинет, предварительно связав ему руки. Он стоял и молча смотрел на меня.

— Вышли все, — махнул я рукой своей свите, а когда дверь закрылась, стал шаг за шагом приближаться к парню. — Итак, с этого дня я твой господин. И пока ты не будешь подчиняться мне, твои муки не закончатся.

Подойдя к парню вплотную, я нежно провёл рукой по его щеке.

— Минет сделаешь?

— Да пошёл ты!

Удар слева в корпус оказался для него полной неожиданностью — Габриэль рухнул на пол. Ногой я заставил его встать на карачки и приспустил ему штаны.