Рабыня Мадлен. Продолжение

-Да вы что, госпожа?! – изумилась я. – После такой тяжёлой травмы…

-Подойди! – потребовала госпожа Айлин и, когда я подошла, влепила мне пощёчину и, ухватив за волосы, злобно прошипела в лицо: - Делай, что говорят, сучка! А тяжесть травмы не твоих куриных мозгов дело!

Госпожа права: она приказала, и я обязана выполнить приказ. Но и я, возражая, тоже была права: забота о здоровье госпожи тоже входит в мои обязанности. Но всё-таки воля госпожи приоритетней. Так что я сдалась и медленно сняла простынь с госпожи, открыв её тело.

Тёмно-синиеглаза госпожи Айлин настороженно и… как лучше сказать… предвкушающе следили за мной, руки то сжимали простынь, то разжимали, выдавая волнение. Я начала хотела поцеловать госпожу в губы, но она отвернула лицо. И тогда я начала ласкать ушки, шею, сиськи, такие большие, необычайно упругие, красивые. Я много сисек успела поласкать, но таких мне ещё не попадалось. К этому моменту госпожа Айлин стонала во весь голос.

Дверь палаты приоткрылась, и зашла дежурная медсестра, симпотная негритоска, чуть старше меня. Как выяснилось позже, в больнице был видеоконтроль за очень тяжёлыми и vip больными. Сначала медсестричка просто смотрела, яростно дроча, а потом решила принять участие в действе. Не говоря ни слова, сбросив халат, под которым оказались лишь красные кружевные трусики, негритянка тоже присосалась к сиськам госпожи Айлин. У неё тоже были роскошные сиськи, но у Рыжей лучше. Тут госпожа Айлин бурно кончила, видно, две девушки было многовато.

Некоторое время мы вдвоём ласкали груди, а потом я пошла вниз к пупку и ниже, а негритоска продолжила ласкать, прям, как пиявка присосалась. Наконец я добралась до щелочки моей госпожи. Выглядела она весьма аппетитно, аккуратно выбритая с маленьким сердечком сверху. Клитор оказался необычно крупным. Я с удовольствием принялась его теребить пальцами, языком же принялась обследовать щелочку, не пропуская ни одной складочки. Тут я услышала стоны негритянки: оказалось, госпожа Айлин запустила ей руку между ног и трахает пальцами. Недолго думая, я легла на госпожу валетом, подставив ей свою киску. И Рыжая с жадностью принялась вылизывать её. И тут на меня навалилась негритоска. Она сначала вылизала мою попочку, а потом принялась трахать меня пальцами.

Не знаю, сколько бы продолжалась эта оргия, если бы не зашёл дежурный врач, пожилой дядька. Он делал обход, увидел на мониторе, что творится в палате, примчался и разогнал нашу оргию. Нет, он бы с удовольствием присоединился, но одного взгляда на нас хватило, чтобы всё понять…

Закончив мыть госпожу Айлин, я отвезла её в кабинет, где она принялась проверять бумаги. Я торчала тут же, потому что Рыжая ни за что не хотела отпускать меня от себя. Посмотрев вдруг на меня, она спросила:

-Хелен оставила тебе своё состояние?

-Да, госпожа Айлин, - подтвердила я.

-Чтож, я думаю, ты не против, если я буду присматривать за ним? – сказала госпожа Айлин.

А что я могла ответить? Я рабыня и должна выполнять волю хозяйки. Даже если она прикажет ходить мне голой. А госпожа Айлин уже звонила моему адвокату…

7. ГОСПОЖА АЙЛИН И ДРУГИЕ

Нет, я не полюбила госпожу Айлин, подобно госпоже Хелен, не говоря уж о моей незабвенной Сильвии, но сильно уважала её. Характер у неё был стальной. Ещё в больнице она разогнала свору слетевшихся родственников, заявив, что умирать пока не собирается, а для ухода за ней достаточно и меня. А потом выперла из дома несколько прижившихся в её отсутствие родичей. Какие взгляды они кидали на меня, уезжая! А госпожа Айлин, отдохнув уик-энд, отправилась на работу, невзирая на возражения врача.

-Я не землю копать буду! – отрезала она и кивнула на меня. – В случае чего, мне Мадлен поможет.

И потянулись дни за днями, складываясь в недели и месяцы. Я тенью сопровождала госпожу Айлин, совмещая функции секретаря, медсестры, телохранительницы и любовницы. Присутствовала при ней на совещаниях, переговорах, заключениях сделок, раутах и приёмах. Не скажу, что мне это особенно нравилось, но моего мнения никто и не спрашивал. Госпожа Айлин требовала находиться неотлучно при ней, и мне оставалось выполнять её волю.

Была я с ней и когда нас похитили. Вернее, пытались. Мы возвращались с работы вечером, когда «линкольн» госпожи Айлин прижал к обочине огромный джип. Несколько парней выскочили из своей машины и заскочили в нашу. Один подсел к водителю, а трое к нам. Тут обе машины поехали. Один из парней поднял стекло и недобро улыбнулся, глядя на нас, а второй рванул на мне одежду. Кто знает, как бы всё обернулось, не сделай он этого? Но заложенные в меня психологами Академии инстинкты сработали. Моя рука была уже в сумочке. Паф! И насильника отбросило к дверце с пулей в животе. Паф! Второй бандит упал, получив пулю в грудь. Паф! Третий, выхватывающий пистолет, рухнул с пулей меж глаз. Стекло опустилось и на четвёртого бандита уставилось сразу два пистолета: мой и тот, что госпожа Айлин забрала у убитого похитителя. Он бросил оружие и сидел, положив руки на затылок, пока не подъехала полиция.

И только уже дома в постели госпожа Айлин прижала к себе и дала волю чувствам:

-Господи, Мадлен! Как ты решилась стрелять?! Ведь тебя могли убить!

-Они хотели меня изнасиловать, госпожа, - объяснила я, - а у меня аллергия на секс с мужчинами. Не говоря уже о насилии. И ещё я боялась, что с вами могут что-то сделать нехорошее.

-Боже, как я испугалась за тебя! – госпожа Айлин стала целовать меня.

-Я сразу заподозрила, - продолжила я, - что живыми они нас не отпустят. Лиц не срывали, стали насильничать…

Госпожа Айлин решила, что после таких переживаний нам нужен небольшой отдых. Поэтому на следующий день мы сели в самолёт и махнули на Багамы, где у госпожи Айлин было «небольшое» бунгало: скромненький двухэтажный домик с тремя слугами. Мы много купались, загорались и, само собой трахались.

Там к нам приезжали гости – разные знакомые Айлин, среди них супружеская пара с дочерью, девочкой лет тринадцати. Кстати, они были приятелями и госпожи Хелен. Девочка была некрасивой: плоское лицо сплошь в веснушках, непонятного цвета волосы, очень худая, ни намёка на грудь. Всё это девчонка компенсировала любопытством и пронырливостью. В первый же визит, девчонка выловила меня в коридоре, завела в комнату и прошипела:

-На колени, рабыня!