Рассказы Бабы Матрены. Купальская ночь или на чем Земля держится

— Ну, ты Маруська, дитя совсем! Ты что не знаешь, наш кузнец Маркел всех баб имел. И не только баб

— Как имел?

— Как тебя имел, во все отверстия. К нему бабы бегают аж с других деревень остудить жажду женскую, а про нашу деревню и говорить не чего..

— И ты что ль, была?

— И не раз. Только он мне не подходящ. Великоват для меня его зверь.

— А ты говоришь — не раз..

— Так я как увидела его молот, не могла оторваться — целовала, лизала. А как он меня оседлал, чуть не померла. А на следующий день опять пошла, хоть и болело нутро. А потом еще и еще. Пока ходить не смогла. Мамка моя сразу все поняла. Отругала, говорит, что с ним только после родов можно дело иметь, а то помереть можно..

— А ты думаешь, он придет на праздник?

— Конечно, придет. В прошлом годе он и баб и парней молодых ловил. Всех своим естеством неугомонным угощал. Так некоторые парни весь год к нему в кузню ходили «помогать». — Дашка залилась смехом.

Маруся пригорюнилась и молча шла.

— А ты что влюбилась? Забудь его. Сегодня ночью можешь парня подобрать себе. Какого хошь!

За деревней, на большой поляне, около дубовой рощи уже собрались девки и парни. Были и замужние и женатые. В этот день можно было любиться с кем хошь, хоть с отцом — матерью.

Посреди поляны мужики собрали костер большой. Был слышен смех, песни.

Вот в круг вышел дед Пимен и громко сказал:

— В этот день и час надоть выбрать из девушек одну, котора будет у нас Матерь Жива!!

Стали выкрикивать разные имена девушек.

— Встаньте, девки, в хоровод! Смотреть буду!

Девушки со смехом выстроились в хоровод и затянули песню:

На дубу на ели русалки сидели

ма ю, маю, маю зеляной (у)

Русалки сядели, рубашки прасили

Дев (ы) ки — маладухи двайти падавание

Хоть порым — поренье, ды бялым — бяленье

А дед Пимен пошел выглядывать, а с ним еще деды какие-то. Парни стояли в сторонке. Шутки бросали, девок зазывали. Вдруг они остановились и руками на Марусю показывают. Она не понимает, что делать, а Дашка ее толкает, говорит, мол, иди тебе выбрали Живой в этот год быть.

— Какой Живой? — удивилась Маруся