И тут Франсэ начал делать такое, что Эмми от растерянности потеряла дар речи. Он забрался на кровать, присел, ее ноги закинул себе на плечи и вогнал член во влагалище.
- Эй, а Джим?! Вы что, меня вдвоем сразу…
Но это и так было очевидно. Эмми дико возбудилась от столь вопиющего разврата. Ее пользовали два нега за раз. Ее! Молоденькую белую госпожу!
Черные рабы драли ее дырки своими членами немилосердно. Но ей, это и было нужно. Сами чернокожие поражались: откуда в худенькой девчушке, стиснутой между здоровенными потными неграми столько выносливости и сил? Черные колбасины с чавканьем двигались в дырочках Эмми, растягивая их до предела. Вся ее промежность была мокрой и скользко-липкой от вагинальных выделений. Черные елдаки, ныряя в сладенькие отверстьица юной госпожи глянцево блестели.
Эмми кончала с громкими криками. Её вздернутые ноги дрыгались, по бедрам пробегали судороги, вагина и анус сладко пульсировали от наслаждения, сжимая и жадно проглатывая член Франсэ и Джима.
После этого все решили, что следует немного передохнуть. Они весело смеялись и непринужденно болтали, словно и не было никакой госпожи и никаких рабов.
- Мне очень понравилось, когда вот так, вдвоем, - сказала девушка. – Даже сказать не могу, как здорово. Давайте ещё также.
Спиной на кровать лег Джим. Эмми хотела было забраться на него и продолжить развлечение в уже знакомой ей позе спиной к лежащему, чтобы опять принять двух негров. Но Сэм предложил ей лечь на Джима лицом к нему. Эмми удивленно взглянула на Сэма, но выполнила, то что он сказал. Член Джима вошёл во влагалище юной хозяйки. А Сэм тем временем быстро забрался на кровать с ногами и присев над парочкой вогнал свой елдак Эмми в анус.
Она начала смеяться. Вот оказывается, как можно ещё!
И снова ее пёрли двумя членами одновременно. Сэм загонял глубоко, прижимаясь низом живота к попе Эмми плотно. Джим поддавал снизу, проникая почти по самые яйца во влагалище девчонки. Так они пользовали молодую госпожу минут десять. Затем, Сэм уступил Франсэ. Он тоже, как следует продрал зад девчонки. Эмми испытала сильный и продолжительный оргазм. Не помня себя она кричала, дрыгала ногами, судорожно дергала ягодицами.
Что и говорить все изрядно устали, вспотели. Но Эмми, несмотря на это желала ещё. К тому же, ей хотелось довести своих черных любовников до оргазма и получить их сперму.
Франсэ уложил Эмми на спину и лег на нее сверху. Остальные сидели рядом и глядя на них весело переговариваясь, обмениваясь шутками и дрочили. Эмми лежала вся уставшая разъебаная, закрыв глаза. Негр пёр и пёр ее, весь вспотел от усердия. Девушка, казалось была уже ко всему безучастна, но на самом деле она всё также наслаждалась. Каждое движение Франсэ приносило ей удовольствие. Оргазм получился не такой сильный, как предыдущие, но вполне себе неплохой. Франсэ кончил тоже. Он хрипло протяжно застонал и Эмми ощутила, как его горячая сперма толчками выплескивается внутрь, заполняет её лоно. Но хорошо ли это, что негр исторг в неё свое семя? Эмми прибывала в таком блаженстве и под таким впечатлением от соития с тремя рабами, что мысль о нежелательных последствиях всего этого, лишь слабо шевельнулась где-то в самом дальнем уголке сознания.
Следующим на девушку лег Сэм. Он совокуплялся с совершенно обессилевшей девчонкой долго и таки довел ее до ещё одного оргазма. Эмми глухо стонала. Черный елдак долбил ее дырочку где вспенивалась вперемешку семя Франсэ и ее сока. Потом, Сэм вдруг подхватил Эмми и резко перевернул. Все перед её глазам замелькало и через секунду она смотрела в потолок будучи лежащей на полу в который упиралась плечами и верхней частью спины. Ноги же её и бедра были вздернуты вверх самым бесстыжим образом. В этой разварной позе Сэм продолжил трахать девчонку. Негр при этом сидел на краешке кровати. Руками придерживал раздвинутые широко в стороны и задранные вверх ножки Эмми. Член его входил в ее киску сверху. Иногда Сэм менял ее дырочки. Потом уступил свое место Джиму. Тот, тоже отодрал девчонку и туда и сюда. Плечи спина и руки Эмми изрядно затекли. Но она была близка к очередному оргазму. Сэм, снова принялся трахать ее. Прошла пара минут. И вот, он вскрикнул и начал кончать выбрасывая во влагалище Эмми струю за струей липкого горячего семени.
Эмми, тоже была на грани. Вот-вот! Вот сейчас! Джим ей помог . Он сменил совершенно вымотанного Сэма ноги которого буквально подкашивались. Несколько толчков членом, несколько нырков в горячую дырочку вагины и Эмми забилась в оргазме. Джим, тоже не выдержал, но он хотел кончить на милое, совсем еще детское личико юной потаскушки. Быстро вытащив член и присев, он рыча начал спускать на лицо Эмми, в ее открытый ротик на её высунутый язык. Сперма заляпала губы и подбородок юной госпожи, толстой жирной струйкой поползла о уголка рта по щеке. Джим стряхнул последние капли на лоб Эмми и отошел в сторону, весь взмокший от пота и усталый.
- Как здорово было, - придя в себя пробормотала Эмми.
Она сидела прямо на полу раздвинув ноги. Вся нижняя часть лица и правая сторона заляпана спермой. На ляжках потеки семени из вагины тоже вытекли излишки. По сути девушка сидела в лужице спермы. Она облизывала пальцы, собирала сгустки семени с лица с «киски» и отправляла в ротик.
- Ммм… вкусно. Вкус ананасов? Вот здорово! Джим, почему твоя сперма со вкусом ананасов?
- Я ел недавно их, госпожа, - ответил негр.
- Мне понравилось. Приходите еще завтра, - Эмми довольно хихикнула. - Только втроем. Обязательно втроем.
* * *
Через три недели Дорис окончательно убедилась, что беременна. И нехорошее предчувствие овладело ею. Оно становилось сильнее день ото дня. От Джона ли будет ребенок? Или все-таки от кого-то из негров? Их через ее постель в первые десять дней после отъезда мужа прошло с дюжину. Отцом мог быть Сэм, Джим, Франсэ… Все они спускали сперму не только ей на лицо, но и во влагалище.
Проклятие! Что же теперь? Как она, опытная уже тридцатидвухлетняя баба так доигралась?
Скрывать беременность было невозможно. Кто-то из рабов всё равно потом проболтается. И в одном из писем она написала Джону, что ждёт ребенка. От него пришел ответ через месяц. Джон был несказанно счастлив. Писал, что хотел бы приехать, но пока не может, ибо дела полностью захватили его.
Дорис решила, что это только к лучшему. Если родиться белый малыш, что ж, это хорошо. Никаких тогда проблем. Ну, а если черный… Что ж, когда это случиться она подумает, что сделать.
Но собственная беременность, итог которой был под вопросом, стала для Дорис не единственной проблемой. Вскоре выяснилось, что Эмми её дорогая доченька, тоже беременна. Она пыталась некоторое время скрывать, но разве можно утаивать такое долго?
- От кого? – это был первый вопрос Дорис.
Эмми смотрела на мать с ужасом. Потом пролепетала:
- Не знаю. Может Сэм. Или кто-то еще из рабов. Их много было…
Дорис застонала, закатила глаза. Кошмар! Какой кошмар! Чертовы негры и здесь наследили!
- Ты знаешь, что сделает с тобой отец, когда узнает?
Эмми начала плакать, хорошо понимая что ждет ее. Мало того, что отец вышвырнет ее из дома, от нее отвернется все общество. Она навеки заклеймила себя преступной связью. Рыдания душили Эмми, жизнь начала казаться ей невыносимой.
- Мама, я хочу умереть! Как жить то теперь! Какой позор!
Сердце Дорис сжалось. Кому как не ей было понять дочь. Устоять перед этими черными не смог бы никто. А сама она, не черного ли ребенка носит под сердцем?
- Успокойся, - сказала Дорис, прижимая Эмми к себе. – Мы что-нибудь обязательно придумаем.
Поскольку избавляться от ребенка было уже поздно решили ждать его рождения. Все контакты с Сэмом и всеми остальными чернокожими прекратили. Эмми вела затворнический образ жизни. О ее положении знали лишь Лусинья и еще пара служанок. Джону о положении дочери Дорис не сообщила. Более того, после долгих раздумий и душевных терзаний она решила, замести все следы. Наняты были люди, которые все устроили так, что Сэм был обвинен в воровстве. Беднягу насмерть запороли на конюшне. Говорят за всё в этой жизни надо платить. И Сэм заплатил сполна. Дорис было тяжело на сердце. Весь день после смерти Сэма она проплакала. Можно ли остаться равнодушным, когда по твоему же приказу убивали человека, доставившего тебе столько радости, столько счастья? Но иного выхода не было. Да и кто такой, в общем-то, этот Сэм? Обычный раб. Дорис горевала сильно но не долго. От других негров, побывавших в её спальне и в спальне её дочки, тоже постепенно избавились под разными предлогами.
Когда пришло время рожать, рядом с Дорис были лишь Лусинья, и раб-акушер Томас, принимавший роды у всех рабынь, живущих в поместье.
Роды прошли достаточно легко. Дорис лежала на ложе, вокруг хлопотали рабы. Лусинья вытерла ее вспотевший лоб полотенцем.
- Тужьтесь! – кричит акушер. – Сильнее, миссис Дорис! Уже показалась головка!
Детский плач огласил комнату.
- Цвет? – прохрипела Дорис, вцепившись Лусинье в край фартука. – Скажи, какого он цвета.
Негритянка уставилась на госпожу глазами полными ужаса. Голос ее дрогнул.
- Ребеночек черный, госпожа.
Тяжелый вздох отчаяния вырвался из груди Дорис. Она закрыла глаза, откинулась на подушки. Но не время было предаваться отчаянию. Дорис была сильная, волевая женщина. И в соседней комнате рожала ее дочь. Решение принимать нужно было сейчас.
- Томас, - позвала она, - Лусинья.
Рабы приблизились.
- Никто не должен знать, что я и дочь родили черных детей. Я хочу, чтобы исчезли все кто об этом знал. Кто принимает роды у Эмми?
- Мой помощник Луис, - дрожа от страха ответил Томас.
- От него нужно избавиться, - холодно и решительно произнесла Дорис.
- Но Миссис… Луис опытный, хороший врач.
- Он должен исчезнуть, - повторила Дорис. – Это приказ. Ты поняла меня Лусинья? Пусть об этом позаботятся люди Мануэля. А ты Томас забудь о Луисе. Считай, что его никогда не было.
Видео
Рассказы