- Это редкий случай?
- Это редкий случай, что мама с ребёнком о таких вещах говорит!
В моём восхищении её действительно превосходной фигурой нет никакого притворства, но выражаю я это таким наивным и невинным способом, что вызываю у неё смех. Смеётся она от всего сердца, укрепляясь в мысли, что она первая голая женщина, которую я вижу, не говоря уже о том, что она стала первой, которую я познал, первой, кто научил меня.. И представляю, какое огромное чувственное удовольствие получала она в размышлении, что взяла мою девственность и была первой, кто начал посвящать меня в восхитительные тайны любви. Конечно, я делаю всё, что можно, чтобы продолжить обман, которому она так рада.
- А теперь взгляни на то место, куда ты вкладывал свою затвердевшую вещь. Оно так и называется - влагалище. Сейчас я позволю тебе осмотреть его поближе.
И улёгшись на спину, раздвигает ноги. И первое, что мне бросается в глаза, так это её клитор. Я уже слышал о нём от Гарри со слов Эллен. Он и на самом деле очаровательно развит, но приблизительно в половину длины мисс Фрэнклэнд и не так уж толст. Поскольку я, ощупывая её влагалище, просовываю пальцы, чтобы открыть его, она становится возбуждённой, и Мастер Клиторис вскидывает свою головку и появляется из своего уголка в полной стоячке.
Я выражаю большое удивление:
- Ха! Что я нашёл! У вас также есть маленькая закорючка! Собственная!
Это ребяческое выражение я использую преднамеренно.
- Можно мне поиграть с нею? О!.. Я должен поцеловать её!
И начинаю сосать. Она становится ужасно непристойной, и схватившись за снова вставший дрекол, тащит меня на себя и вводит ещё раз мое основное оружие. На сей раз наша восхитительная ебля отличается большей неторопливостью, и заключительный кризис наступает не скоро.
Мисс Дейл оказывается женщиной очень горячих страстей, и длительное скрытое уединение, в коем она пребывала, воздерживаясь от связей с нашим полом, когда-то прерванных, теперь, когда шлюзы открылись, поток её похотливых страстей беспрепятственно вылился наружу. Так что ещё дважды мы снова ебёмся, прежде чем я ретируюсь.
Потом, после того как мы разжимаем свои объятия, она говорит:
- Благодарю тебя за экстазы, в которые ты меня погружал. Но мне надо встать для естественных надобностей. Советую и тебе сделать то же самое. А затем мы оба омоемся холодной водой, чтобы восстановить наши нервы.
Она моет меня, а я её.
- А теперь я хотела бы в свою очередь как следует повосхищаться тем шедевром природы, коим обладаешь ты. А ну-ка, ложитесь на спину!
От наблюдения и ощупывания она скоро переходит к сосанию. Он вскакивает моментально. Продолжая разыгрывать невежду, я спрашиваю:
- А нельзя ли нам обоим одновременно насладиться этим удовольствием?
- О, да, мой дорогой мальчик. Я несказанно рада, что тебе это нравится! Продолжай лежать на спине, а я сейчас повернусь к тебе задом и пока буду сосать твоё сокровище, - такое огромное, что его головка едва может поместиться у меня во рту, - ты то же самое можешь делать, если тебе понравится, с моей меткой.
- Так вы это называете, дорогая мама?
- Это - одно название, и у него есть многие другие. Вы, мужчины, вообще называете это влагалищем, поскольку мы называем ваше уколом. В общем, тебе следует уже знать их обычные названия. А то, как малое дитя, поди, называешь их Фэнни и Болваном.
- Укол и влагалище - ого! Постараюсь не забыть. Так позвольте же мне пососать это прелестное влагалище?
Мы гамаюшируем друг друга, жадно глотаем двойной результат наших действий и продолжаем наши обоюдные ласки, пока снова не наполняемся энергией и внушительным желанием более основательных удовольствий.
- Мой дорогой мальчик! Ты - столь способный и превосходный ученик, что я должна показать тебе, что есть ещё несколько способов смягчить чопорность этого дорогого парня, который кажется так и жаждет, чтобы его лишали его твёрдости. Я покажу тебе, как моему мужу нравилось лучше всего наслаждаться мной.
Она приподнимается на своих коленях и, выставив свою прекраснейшую задницу, говорит мне:
- Встань на колени сзади и дай мне в руку свой укол. Видишь, я просунула её между своими бёдрами?