Шариатская рулетка

- Давай, давай, - приговаривал он ей. – Щас мы твою чебурашку более детально просмотрим.
Вся покрасневшая лицом Лариса взошла на стул Веры Игнатьевны, где во втором этапе перешла с него на учительский стол. Дальше, опять на стул, уже стоявший на столе. Хоменко активно ей помогал в этом. Не отставал со своей помощью и Андрей. Он уже несколько раз коснулся её колготок, но всё это было якобы случайно. Подали ещё один стул, куда встал Фоменко, чтобы удобно наживить петлю на шею Ларисы. Верёвка уже была закреплена одним концом за тот в потолке крюк, где только что была люстра.
- Петлю делай не очень свободной, - дал наставление исламист. – Свободная петля при резком толчке, соскользнёт под самое основание глотки, где позвоночник сразу перешибёт. Наша задача, чтобы эта девушка ещё долго думала, насколько она обидела Аллаха своим поведением. А для этого петлю делай не такой скользкой. Она должна даже после рывка крепко фиксировать то место, какое будет правильно определено тобою для медленного удушения.
Тут он обратился к Андрею.
-А ты, что стоишь, робеешь? Быстро вот бери верёвку и связывай ей руки !
Андрей начал заводить руки Ларисы за спину. Они сразу же подчинились. Верёвка охотно затягивала её запястья и через минуту Лариса почти полностью уже была приготовлена для повешения. Выше орудовал Хоменко. Он мастерски накинул петлю и начал с силой, рывками всё туже затягивать её на правой части шеи Ларисы. От этого он дёргал её голову. Тонкая верёвка въелась в самую середину грациозной шеи, перетягивая её в области природного кадыка, категорически изменяя его постоянный рельеф. Лариса начала слегка дёргаться.
- Да держи ты её покрепче, - выпалил в азарте Хоменко Андрею.
Андрей обхватил Ларису с боков руками. Потом руки пошли ниже, т.к .Лариса на пол роста стояла на стуле выше Андрея и его лицо было на уровне её зада. Так руки незаметно определились на краю юбки, постепенно углубляясь под неё.
Колготки становились всё более ощутимее. Их структура определялась на ощупь отчётливее. Можно было даже ловить кое-где мелкие катышки. Как всё это ещё семь минут назад скрывалось толщью скамейки, покоясь плотно на её площади, когда казнимая сидела ещё за партой.
Теперь пальцы Андрея уходили поступательно выше и более нагло. Путь был открыт.
Вот они нащупали толстую безобразную штопку, которая тянулась слева под самые гениталии. Такая интимная деталь колготок начала вызывать поллюции. И над всем этим, опять же её духи.
Они смешивались с запахом её пота и ещё кое с чем, что всё больше увлажняло объект страстного исследования. Крупные капли сливались в скромные ручейки, которые сделали ладонь мокрой.
Он с силой стал муссировать её половой орган, закрывая глаза от сладострастия. Пальцы всё отважнее стремились вглубь борозды, защищённой плевой колготок. Они шалили так, как не шалили тогда на уроке физкультуры пальцы Хоменко. Бедный лобок Ларисы время от времени сжимался Андреем так крепко, что ляжки школьницы передёргивались, словно ноги коня от назойливой мухи.
Андрей даже не отреагировал, когда исламист, с улыбкой наблюдая со стороны за его страстью, вдруг дёрнул его ширинку, освобождая тугой в поллюциях пенис, просящийся наружу.
Школьница стояла на стуле, обрабатываемая двумя одноклассниками. Один ревностно орудовал с её шеей, другой что-то делал между её ног. Хоменко медлил с завершением и к нему на помощь поднялся исламист. Они стали вдвоём корректировать фиксацию петли. Исламист что-то объяснял, затягивая петли в разных вариациях, то относительно освобождая горло, то вновь его перетягивая. Одновременно «работал» Андрей, полностью заслонённый от глаз публики двумя «работающими» над шеей. От этого он начал ещё больше дерзить, чуть ли не пытаясь пальцем продавить плеву колготок. От чьих действий явнее время от времени вздрагивала Лариса? Это было не понятно.
Ко всему этому присоединился спереди физрук, как бы помогая, где пальцы Андрея начали встречаться с его пальцами. Последние в основном обрабатывали передок, в то время как Андрею осталось обрабатывать преимущественно заднюю часть области влагалища.
Бедная школьница не успевала реагировать на массу одновременных событий. Её то сильно душили петлёй, то вновь освобождали, чтобы опять душить. Снизу активно ковырялись, да так, что этим, в конце концов, вызвали массу нарастающих, приятных чувств. Они были противоречивы ужасным событиям, обволакивая её доселе неизвестным сладострастием. Ведь Лариса, при всей своей красоте, до сего момента не испытывала ещё радости полноценного секса. Она берегла своё целомудрие для «принца». Но теперь это целомудрие взламывалось двумя активистами, которые одновременно почувствовали, что из влагалища, через колготки, началось какое-то выделение. Оно было более липким, чем пот и имело своеобразный запах. При этом голова девушки как-то опрокинулась назад, и всё тело её стало сжиматься и дёргаться. Она тихо ахала от наслаждения, не смотря на то, что ей упорно пытались в этом помешать новым перетягиванием горла петлёй.
Тело инстинктивно толчками подавалось вперёд, симулируя этим процесс полового акта.
Палец физрука сделал то, что не смог сделать палец Андрея. Он продавил колготки, проделав в них дырку и, ушёл внутрь влагалища.
Пир только начинался, как вдруг исламист констатировал, что всё готово и приказал всем покинуть стол.
Охваченные не завершённой страстью, физрук и Андрей, как ленивые коты сползли вниз.
Хоменко надавил на горло Ларисы и сказал:
- Приятных впечатлений тебе, примерная девочка. Сейчас будем прыгать через «коня»…..
Он слез, оставляя Ларису одну, стоящую высоко на табурете. Она всё еще была под впечатлением вкусных ощущений.
Неожиданно в класс вошёл мулла. Он увидел Ларису, приготовленную к казни и произнёс что-то на арабском. Тарик переспросил его, потом утвердительно кивнул. После этого мулла вышел.
- Почтённый мулла сказал, - спустя, минутного раздумья, объявил Тарик, - что на сегодня все незавершённые казни – отменяются!
Весь класс как-то особенно вздохнул. Что этим выразилось, неудовлетворение или наоборот желанное разрешение событий? Вероятно у каждого, по своему.
Вместе с этим, Тарик продолжил:
- Мулле, вдруг Аллах сказал, что на сегодня, хватит…..Это означает, что великая воля Аллаха дарует жизнь, даже таким мерзким, как эта ваша одноклассница. Но она вероятно по воле Аллаха поняла, что надо быть благочестивой и чистой. Через такие экзамены, Всевышний ведёт к правильному пониманию вещей, чтобы потом вновь не оказаться на суде шариата.
Что же касается вас, - тут Тарик обратился к Андрею и Хоменко, - то вы, как истинные борцы за чистоту, посильно приняли участие, и за это, вам большая благодарность. Конечно, вижу на ваших лицах неудовлетворение. Но! Смиритесь с волей Создателя! Он, как всегда, милостив.
Хоменко злобно взирал на Ларису. Его обещание ей осталось не выполненным. На её шее всё ещё была петля, но вот-вот её начнут ослаблять. Но хотя-бы то, как она продолжала стоять на стуле, тешило самолюбие и сексуальную страсть. Ведь такое всё же совершилось. И пусть не до конца, не по настоящему, но она подверглась повешению, самому позорному процессу казни, что существует на свете. Ведь её собирались казнить. Это не то, что его собирались из-за неё когда-то выгнать из школы. И это он прилюдно, только что у всех на глазах, беспардонно пережимал ей многократно горло. Такому бы позавидовал любой маньяк. Это совсем другое, чем схватить её за лобок через обтягивающее трико.
Рядом стоял Андрей. Его мысли были смешаны: - Какой позор! Этот мусульманин обманул его. Что теперь делать? Как будет он смотреть ей в глаза? Какой стыд!? А ведь придётся целый год сидеть за одной партой……Нет! нет! Вероятно, он, безусловно, теперь с кем-то поменяется! Но всё равно! Как теперь будут думать о нём его одноклассники?
Его мысли перебились резким неожиданным грохотом. Это физрук, рыча, вдруг со всей силы от досады, двинул ногой по ножке стола. Она подалась, выламываясь под стол, вероятно перед этим испытав чрезмерную нагрузку четверых человек. Стол накренился и упал в сторону классной доски, увлекая за собой стул, на котором стояла Лариса. Она свободно устремилась вниз, успев пискнуть, перед тем, как резко затормозилась в пространстве. Её ноги раскинулись при этом в разные стороны, где слегка протяжный девичий писк, перерос в полусекундное кряканье. Голову сразу решительно склонило чуть в левую сторону. В глазах было или, глупое недоумение, или удивление.
Весь класс замер. Их одноклассница реально повисла за шею на верёвке. Мистический образ Зои Космодемьянской, реализовался у всех на виду. Каких-то несколько секунд Лариса висела спокойно, взирая широко раскрытыми глазами на весь класс. Её поворачивало на длинной верёвке в сторону, за счёт баланса широко расставленных ног. Но вот ноги стали потихоньку дёргаться, сначала в раскинутом состоянии, потом симметрично сходясь вместе. На какой-то момент, они приняли стойку смирно, как полтора часа назад на линейке, при «первом школьном звонке». Потом белые туфли начали тереться друг о друга, вызывая всевозможные меняющиеся вариации морщин белых гольф в области ступни и, чуть выше.
Открыли рот даже мусульмане. Они не ожидали такого поворота событий. Все стояли как вкопанные и созерцали происходящее. Только один из исламистов дернулся к упавшему столу и оттащил его в сторону, чтобы тот не препятствовал движению ног повешенной.
- На всё воля Всевышнего, - негромко провозгласил Тарик. – Ей суждено быть повешенной…….
Лариса продолжала своё вхождение в бесконечность. Она «не знала» как это лучше сделать. Манипуляции ногами менялись. Они, то были предельно прямыми и вытянутыми, то вдруг сгибались вместе и отталкивались с силой назад, потом так же наоборот вперёд, изображая качели. «Качели» раскачивались в очень широкой амплитуде, обнажая для взора всех наблюдающих скрытые прелести повешенной, в которых только что копались «естество открыватели». В такой, из одной амплитуд, ноги казнённой, достали до верхней части школьной доски, с силой лягнув по ней. Доска не очень выдержала данный экзамен и резко покосилась в сторону. Толстый стильный каблук на одной из туфель от удара обломался, но не сразу упал на пол.
Большинство наблюдало за ногами и не заметило, как язык Ларисы вывернуло наружу. Казалось, что она на всех дразнится и чем-то этим была смешна. Из широко открытых глаз текли слёзы, отнюдь не от обиды, а от начавшихся побочных процессов удушения. Её головка при каждом активном и резком движениях всё больше склонялась в сторону, словно повешенная готовилась ко сну.
Вот она, как заправская гимнастка, достала коленками до самого подбородка, будто готовилась дерзко побить свой же рекорд. Потом ноги резко выкинулись вниз, пытаясь своим весом вывернуть позвоночник влево. Потом, так же вправо, словно лыжница. Но вот они переменили свою тактику и неописуемо бешено беспорядочно забились, протираясь колготками и образовывая на гольфах большие складки. Один гольф при этом оказался стильно чуть приспущенным. С другой ноги отлетел туфель и резко адресовался в сторону наблюдавших.
Тело при этом рывками поворачивалось в петле в разные стороны. Голова стала уходить назад, обнажая весь ужас, который происходил с её шеей. Она была чудовищно пережата тонкой верёвкой. Кровоподтёки заняли два края образовавшейся борозды, в глуби которой почти утонула сама верёвка. Нижняя часть переломанного горлового яблочка, сильно выступала вперёд, где в разные стороны уходили чрезмерно вздувшиеся артерии. Головы уже не было видно, она болталась где-то сзади, покоясь затылком на спине. Была видна лишь только шея и маячившая в разные стороны длинная русая коса.
Повешенная в жёстком усердии ёрзала своими нижними конечностями, окончательно сбив один из гольфов в гармошку. После этого её танец пошёл диким ритмом. В тишине особенно выделялись при этом специфическое шуршание колготок и «музыка» верёвки, которая при своём предельном натяжении, как струна издавала при различных дёрганиях, звуковые колебания от своего синтетического крепкого материала.
Но вот ноги опять переменили тактику. Лариса вдруг остановилась и сделала безупречный шпагат. В данном положении фигура застыла почти на целую минуту. Послышалось журчание. На пол обильно изверглась струя. Она звонко, в тишине, заполняла пол лужей. Словно акробат под куполом цирка, повешенная не ослабляла свой шпагат, тихо поворачиваясь на верёвке по часовой, как бы демонстрируя свой коронный номер с испражнением мочи. Но вот ноги опять слегка задёргались и, в данном процессе, начали медленно принимать вертикальное положение, слаживаясь окончательно вместе. Через минуту мочевой толчок повторился, покрывая колготки и гольфы мелкими струями, но и быстро закончился.
Последние капли жизни покинули тело. Теперь это был труп, всё ещё сексуальный, но труп.
Все завороженно смотрели на казнённую. Но сколько можно было смотреть? В конце концов большинство удручённо разошлось, со звонком об окончании урока. Остались только те, что достали из ширинок свои приборы и, все 15 минут перерыва, активно при трупе занимались онанизмом. Когда же начался следующий урок анатомии, труп висел уже без гольф и без колготок, так же была отрезана коса.
С этого дня, новые власти указали населению под страхом смерти, не прятаться по домам, или ещё где либо. Обязательно одеваться так же красиво и нарядно. Выходить исправно на работу и в различные учреждения. Девочек в школе обязали под тем же условием всегда быть в юбках и колготках, что касалось и всей остальной женской части населения.
Пошло много арестов. Но все исполняли условия новой власти, авось лично меня пройдёт се мимо…….
Каждый день, в каждом классе, в каждой институтской аудитории, девушек безапелляционно, то по одной, то по две вешали. Так развлекались бандитские головорезы. Они пока уничтожали людей поштучно. Но нельзя было не прийти, пропустить занятия и т.д. Кого-то повесили, но кого-то миновала, на сей день такая чаша. И каждый верил, что он доживёт до светлых дней. Но никто не знал, что тайная директива местной новой власти ориентировалась на уже глобальное, полное уничтожение коренных жителей. И пока готовился фундамент для этого, нужно было ещё подождать начала самой пограничной войны с Россией, что была уже не за горами. А пока пошло полным ходом издевательское изнасилование генофонда.
Обязательные школьные утренние линейки, на которых торжественно воздвигался ультра бандитский флаг, сопровождались дополнительным повешением одной из девушек на переносной виселице. После этого начинались дальнейшие по плану занятия.
Репортёров в эту часть Евросоюза не пускали. Транслировали лишь свои новости, показывая внешнее благополучие данной страны. И школьницы так же нарядно и безупречно посещали занятия в школах, назвав между собой такие посещения шариатской рулеткой.