— «Любовь?!» — «другую меня» захлестывает безудержное веселье, — «Любовь?! Что в ней проку? Посмотри куда она тебя привела. Бери выше: шанс снова жить! Жить по настоящему! Ходить среди людей не призраком, не видением, а во плоти!»
От такой перспективы захватывает дух. Снова стать частью мира людей, жить под солнцем в своем обличье, разговаривать, ссорится и мириться, ненавидеть и любить
— «Заманчиво, правда?» — голос успокаивается, — «А нужна-то всего малость».
— Что угодно. Все, чтобы снова быть рядом с ним. Живой, настоящей.
— «Ну Вот тут есть небольшая загвоздка. Надо выбрать что-то одно. Хотя, если честно, и выбора-то особого нет. Чтобы снова ожить, ты должна завершить начатое. Выпить все его силы досуха. Осталось совсем немного, ты же сама это чувствуешь. По сути, еще один единственный раз вы будете вместе, после чего твой Леша уснет и не проснется, зато ты оживешь!»
— Нет! — я чувствую, как по лицу стекает одинокая слезинка, и это ввергает меня в настоящую панику. Русалки не плачут, это удел людей. И если эта соленая капля, что упала сейчас на подушку рядом с Лешиной головой мне не привиделась, то голос прав: грань уже почти пройдена. Еще совсем немного
— Нет! Это несправедливо!
— «Да неужели?» — теперь в «голосе» нет ничего человеческого, словно это не мои мысли, а какой-то злобной, голодной твари, вечной как само время, — «Он задолжал тебе жизнь. Так что это как раз справедливо. Подумай: он обрек тебя на вечность мук своим предательством. Ты в своем праве. Разве ты не заслуживаешь солнца, настоящей любви, может быть, даже детей? Ты помнишь свои наивные детские мечты о детях? Всего один шаг, и они снова станут возможны! Хоть раз за вечность не будь дурой. И к тому же, даже если не сделаешь шаг сама, все случиться само собой, просто медленнее. Вы слишком сильно связаны. Не сегодня — так завтра»
— Жизнь но зачем мне жизнь, если его не станет? Я не могу
— «Справишься», — в голосе даже намек на сочувствие появился, — «Живые всегда как-то справляются. Ты ведь не думаешь, что твой Леша все эти годы жил монахом? Два брака, ребенок Он помнил тебя, но жил дальше. У русалок есть только прошлое, а у людей — еще и будущее».
— А если я не хочу будущего без него?
— «Ну, это твое будущее, твой выбор. Решай скорее, пока он не проснулся и не решил за тебя».
Кажется, целую вечность смотрю на милое мне лицо. «Голос» прав, особого выбора нет, да и никогда не было. Хочу поцеловать моего любимого, но не решаюсь, и просто тихо ухожу в соседнюю комнату. Здесь в шкафу груда самой разной одежды, которую для меня накупил Леша в первые дни, когда еще думал, что меня удастся вытащить на улицу или в общество других людей. Стоило немалых трудов убедить его, что это невозможно. Так что почти все вещи еще в упаковке. Одеваюсь быстро и тихо, не особенно вникая, что именно попадается под руку, и лишь стараясь не выделяться. Закрыв за собой дверь квартиры, с минуту собираюсь духом: до реки далеко, и встречи с людьми неизбежны. Я, теперь, конечно куда больше похожа на них, но мало ли
Но ничего, я доберусь. Связывающие Лешу и меня нити по-прежнему щедро питают меня энергией, но их можно разорвать. Надо просто уплыть подальше. Русалки обычно не уходят далеко от мест, где все случилось, но пусть я буду первым исключением. В конце концов, моя река впадает в океан, а уж по морским водам я доберусь до куда угодно. Например, в Австралии сейчас весна.
До берега добиралась автостопом. Водители охотно подбирали одинокую голосующую девушку, но почему-то по пути — робели и даже не пробовали приставать. То ли мои силы ушли еще не полностью, и сквозь реальный облик проскальзывали задевающие их душу черты, то ли просто перемудрила с одеждой. За двадцать лет можно и отстать от моды.
Река встречает меня промозглым холодом. Снега еще нет, но приход ледяных туч не за горами. Снова смотрю на посеревшую речную гладь и грустно улыбаюсь: я совершила полный круг. Даже погода похожа. Не обращая внимание на охватившую тело дрожь, стягиваю с себя одежду. Вот и все, осталась пара шагов, и вода примет глупую беглянку в свои объятья, укроет, утешит. Интересно, снова придется тонуть, или на этот раз все пройдет легче? Сзади раздается какой-то шум, но это уже не важно. Вообще больше ничего не важно: мир живых, где я незваной гостьей провела несколько месяцев, больше не должен держать меня.
Ледяная вода обжигает ноги, но я упрямо захожу все глубже. Еще пара шагов, и можно будет нырнуть, но в этот момент чьи-то сильные руки обхватывают меня и выдергивают из воды на берег, словно морковку из грядки. В ярости вырываюсь, но сейчас я — почти человек, а захватчик держит крепко. Когда же наконец мне удается развернуться, я наталкиваюсь взглядом на глаза Алексея. Он в ярости, и при этом — безумно испуган. А еще ему больно, и это лишает меня последних сил, гася волю к сопротивлению.
— Аля, — поняв, то я больше не вырываюсь, он ослабляет хватку, — Прости, но я не могу тебя отпустить. Один раз я уже опоздал, но второго шанса я не упущу.
— Ты не понимаешь! — слова вырываются сами, и, прежде чем успеваю испугаться, понимаю, что голос у меня сейчас самый обычный. Испуганный, дрожащий от холода, слегка хриплый, но — человеческий.
— Не понимаешь! Я не могу остаться! Если я не уйду — ты умрешь. Веришь?
— Пусть так, — по глазам вижу, он верит, но осознание возможной гибели оставляет его равнодушным, — Но я рискну.
— Это не риск. Просто глупость. Здесь нельзя выиграть! — ну вот как его убедить
— Зато я отлично знаю, что именно проиграю, если позволю тебе уйти. Раз уже обжегся. Так что куда бы ты не пошла — я пойду за тобой.
— Глупо Какой же ты глупый, — холодно, поэтому прижимаюсь к Леше сильнее, и наконец-то целую. Кажется, тепло его ладоней расходится по всему телу, заставляя кровь вскипеть. Не важно, что будет дальше, но сейчас мы живы оба.
Видео
Рассказы