Мучитель взял в руку пучок крапивы и стал прохаживаться им по всему телу. Слегка шевеля этим букетом, он проглаживал всё моё тело. Тысяча микро иголочек пронзали меня. Все эти уколы слились в один мощный болевой фон. Я уже не понимала, что у меня жжёт сильнее. Мои грудки, ножки, животик…. моя писечка – горели огнём.
Я мычала от боли, не в силах произнести не слова…
Садист взял в руки новый пучок крапивы и начал с силой хлестать им по мне. Странные ощущения: боль наиболее сильно ощущалась именно в месте удара, но перемещаясь по телу, крапива всякий раз оставляла после себя в месте удара очаги боли, которые не утихали… И с каждым ударом таких очагов становилось всё больше. Вскоре всё моё тело превратилось в сплошную боль. Ручки, грудь, мои ножки до кончиков пальцев, мой живот – всё было покрыто крапивным ожогом.
Но постепенно, основной очаг боли, переместился на писечку – мой мучитель сосредоточился на пытке моей киски. Он хлестал её крапивой, хлестал изо всех сил. Брал всё новые стебли и продолжал стегать ими по моим нежным половым губкам, между губок.
Я извивалась от боли, лёжа на камне, но привязанные ноги и руки, не давали возможности изменить как-то своё положение.
- Я тебе покажу, как голышом бегать, - со злостью проговорил мой садист. Ему явно казалось, что мне не достаточно этой порки.
Он переломил пополам в районе листвы очередной пучок крапивы и стал пытаться запихнуть его мне во влагалище. Моя горящая и раздувшаяся снаружи от крапивы писька, теперь стала гореть и внутри. Я продолжала глухо мычать…
Садист продолжал запихивать в меня всё глубже и глубже пучок крапивы. Грубые, колючие стебли, казалось, раздирали всё внутри меня… Он стал трахать меня этим пучком, вынимая и вновь запихивая его в меня.
Вскоре, этого ему показалось мало. Он стал срывать листья со стеблей и пропихивать их своими грубыми пальцами, внутрь моей письки. Всё новые и новые порции крапивных листьев исчезали во мне. Он срывал их со стеблей и пропихивал во влагалище. Я плакала от боли и беспомощности.
Не знаю, как долго это продолжалось, но крапива закончилась. Наступил перерыв в моих мучениях…
Мой мучитель ушёл за новой порцией крапивы. Я не могла терять время – нужно было попытаться освободиться. Кляп во рту пропитался моей слюной и стал более податлив. Раскрывая рот, что есть силы, я пыталась языком выпихнуть кусок ткани изо рта. Наконец, мне удалось избавиться от кляпа.
Правая рука была привязана к более тонкому кусту и во время моих истязаний, когда я извивалась на камне, дёргая за верёвки, узел переместился с основания ствола, к верхней ветке, тем самым обеспечивая правой руке, большую степень свободы. Был шанс подтянуть правую руку ко рту.
Я изо всех сил пыталась согнуть в локте руку с одной стороны, а с другой тянулась шеей к руке. Наконецу меня получилось дотянуться ртом до узла на моём запястье и я смогла его ослабить.
- Есть! – выкрикнула я, освободив правую руку. У меня появилась надежда на освобождение. Сердце бешено стучало, пытаясь вырваться из груди.
Трясущейся рукой, я торопилась развязать узел на левой руке.
- Да! – воскликнула я, когда у меня это получилось.
Освободив ноги, я вскочила и едва удержалась на ногах – от долгого положения с разведёнными ногами, мышцы свело. Но время терять было нельзя. Чтобы убежать с острова, нужно было идти через перешеек, по той же дороге, по которой я сюда добралась. Но в таком случае был риск столкнуться с моим мучителем. Оставался один выход – вплавь перебраться до другого берега. Я, не раздумывая, шагнула по направлению к воде.
Вода, своей прохладой, немного успокоила жар моего тела от ожогов, остудила мою писечку, которая горела огнём.
Вода принесла облегчение моему истерзанному телу, зуд и жжение слегка утихли. Моя писечка, исхлёстанная крапивой, с удовольствием погрузилась в прохладу озера.
Я плыла к противоположному берегу, совершенно не раздумывая о том, как я доберусь до дома без одежды. Не думала о том, что на острове остался мой велосипед, довольно дорогой и как мне предстоит объяснять родителям его пропажу. Мне хотелось только одного – как можно скорее убежать с него и оказаться как можно дальше от моего мучителя.
Вскоре вода, казавшаяся мне вначале прохладной, стала казаться ледяной. Я, пытаясь согреться, постаралась ускориться. До берега было метров 200, но плавала я не очень хорошо и только по лягушачьи – полоска песка приближалась очень медленно. Небо было такое тёмное и мрачное, что непонятно было, то ли это сумерки сгущаются, то ли небо тяжёлое нависло так низко. Того гляди, в любую минуту мог начаться дождь.
Наконец я достигла берега и едва мои ноги коснулись дна, побежала. Песчаная полоска была узкой в этом месте, а дальше начинался крутой подъём. Босым ногам было больно натыкаться на торчащие ветки и корни деревьев, но я не обращала на это внимания – мне казалось, что маньяк наблюдает за мной с того берега и хотелось, как можно скорее, скрыться в лесу. Взобравшись на крутой берег и оказавшись в лесу, я немного успокоилась.
Я села голой попой прямо на землю, в опавшую осеннюю листву – ноги подгибались от волнения и усталости. Тут я вспомнила про листья крапивы, которые утрамбовывал в меня этот садист. Я посмотрела на свою письку, которая представляла собой жалкое зрелище – внешние и внутренние половые губки распухли и покраснели, словно покусанные осами. При этом боль сочеталась со страшным зудом. Введя осторожно во влагалище два пальчика, я захватила ими, сколько смогла, крапивы и вытащила наружу.
- Да, уж…., - с грустью и отчаянием, произнесла я, глядя на пару листочков.
Не понятно, сколько напихал в меня листьев этот извращенец. Но так я их точно не достану. По хорошему, только введя всю руку можно было бы вытащить крапиву, и то не сразу. Но писечка моя была так измучена, что я не представляла себе, как это сделать.
Видео
Рассказы