— Продолжать? — уточняю я.
— Угу-м — нечленораздельно сипит Даша.
И опять ладонь на киске один палец скользит между губ вниз и упирается в бугорок клитора. Чуть задержавшись, давлю. Тело, лежащее передо мной, дергается, стремясь выгнуться вверх, но я, предвидя это, положил вторую руку на попу и придерживаю её. А рука уже вовсю хозяйничает внизу. Поласкав клитор и вызвав дрожь, прихватываю и оттягиваю капюшон. А когда Даша застонала, двигаю его между пальцами, как будто обнажают головку члена. Горошина клитора не очень большая и упрятан за толстыми складками капюшона, но всё равно она стонет. Стонет все громче и громче, судорожно напрягая ягодицы, и давит на руку пытаясь оторваться от стола.
От всех этих манипуляций я сам начинаю возбуждаться. Штаны выпирают бугром, оттягивая резинку. Хорошо хоть там вместе с резинкой ещё и веревочка, а то всё добро вылезло бы наружу. Отпускаю клитор, теперь просто поглаживаю его. А в это время мой другой палец начинает «нарезать круги» и гладить вход во влагалище. Когда почувствовал дрожь, то медленно, чуть ли не по миллиметру погрузился внутрь.
Жаркая тесная влажность окружила его со всех сторон. Круговые движения с одновременным погружением внутрь и обратно заставили её задрожать. А увеличение скорости с одновременным воздействием на клитор перерасти дрожание в конвульсии И вот она уже корчится в оргазме, громко стеная. Оставляю её в покое давая прочувствовать наслаждение, доставленное ей. Когда она замерла, чуть подрагивая, спросил:
— Милая! Ты как?
— Хоро шо, — ответила она, с придыханием облизывая пересохшие губы.
— Давай, перевернись на спину, — убирая подушку, произнёс я.
Она тяжело перевернулась. По её плоскому животу время от времени пробегали конвульсии. Я передвинулся в голову и положил руки на её грудки. Острые напряженные соски, горячие как угольки «впились» в ладони. Попробовал скользить ладонями, но влажная от испарины кожа не позволяла это. И опять масла на руки и вот уже я глажу, мну, сжимаю её груди, не забывая покручивать и вытягивать вверх соски ухватив кончиками пальцев.
Я слышу, как сильно бьётся ее сердце. Моё тоже стучит молотом. Желание переполняет меня, и я едва сдерживаюсь, чтобы не наброситься и не изнасиловать бедную девочку, доверившуюся мне. Член как каменный истукан уперся в брюки и его ломит от возбуждения. Но нельзя. Не сейчас. Дашеньке надо привыкнуть к мужским рукам, обрести к ним доверие и понять, что они несут ласку и сказочную радость. Я наклоняюсь вперед. Одна рука спускается, ниже поглаживая живот, разглаживает жесткие волосики лобка, и начинают ласкать клитор. А вторая продолжает заниматься грудями и сосками. Если до этого она тяжело дышала, то теперь опять стонет. Она сама раздвигает ноги, открывая мне лучший доступ. Приличия и стыд забыты. Есть только здесь и сейчас. Дающий и принимающий ласки.
«Бугром Венеры» сильно давлю и растираю клитор, в то время как большой и указательный палец скользнув между набухших губ, погрузились во влагалище. Пара минут, имитации фрикций и Дашенька, крича во весь голос, извивается на столе. Судорожное сжатие мышц живот заставляет её выгибаться дугой. Ноги сдвинулись, зажав мою руку. Соски просто окаменели, а руки, произвольно подергиваясь, сжимают покрывало массажного стола.
Потом крик стих, она судорожно пытается вздохнуть, открывая рот. Я ослабляю свою хватку и отхожу. Мне самому надо сбросить напряжение. Теперь уже я сдергиваю штаны и трусы и, плюхнувшись в кресло, начинаю дрочить.
Громкий рык и Струя спермы по параболе улетает чуть ли не на полметра. Накатила нега. Сижу, бездумно уставившись на стол. Мышцы расслаблены двигаться нет ни желания, ни сил. Откуда-то издалека доносится голос:
— Ты онанировал?
— Да, — неохотно возвращаюсь к действительности.
— Ты Чтобы не трогать меня?
— Девочка моя Я же учитель, а не желающий «сладенького» Позже когда будешь готова, отблагодаришь меня.
Урок второй. Кто рано встаёт, тому
Я ранняя пташка — «жаворонок» по натуре. Обычно ложусь в десять, а в шесть уже на ногах. Но сегодня после вчерашнего проснулся в пять. Мне приснилось Ну что может присниться мужику после такого? Правильно! Именно это! Член стоял как «штык» в голове крутились разные мысли и всё одного содержания. Честно говоря, вчерашнее занятие далось мне тяжело. Я был возбужден, и мне хотелось женщину, как человеку в пустыне воду.
Ни сигарета с кофе, которую я себе позволяю редко, ни попытка настроится на рабочий лад ни чего не дали. Меня как пчелу на мед тянуло в спальню. Туда где спала Даша. Долго противиться я не смог. И вот стою у двери, медленно открывая дверь. Заглянул. На улице ещё было темно, но света от уличных фонарей хватало, что бы разглядеть «предмет моего желания». Она спала. На устах висела полуулыбка, а лицо было чистое и спокойное.
Я тихо зашел и сел в ногах. Было жарко, и она лежала, раскинувшись на спине. Покрывало прикрывало только живот и одну ногу. На ней была одета коротенькая и свободная маечка и очень интересные трусики. Маечка задралась вверх и одна грудь оголилась. Небольшое упругое полушарие притягивало взгляд. Молочно-белое с темнеющим ореолом и мягким на вид соском.
Трусики были в виде шортиков с боковым разрезом до самой резинки. И трусики и маечка по моему разумению были на пару размеров больше чем надо. Я протянул руку и погладил обнаженное бедро. Оно было теплым и упруго-шелковистым на ощупь. Сдвинув трусики в сторону, я уставился на лоно предмет моего вожделения. Черная в полумраке поросль волосиков лобка чуть светлее валики упругих губ и выглядывающие между ними ещё более темные малые губы.
Это зрелище сводило меня с ума, и я нагнулся, вдыхая аромат женщины. А потом меня переклинило начисто, и мои губы впились в этот прелестный бутон. Я как зверь, только не рыча стал ласкать языком и губами прекраснейшее чудо.
Не знаю, какое это было пробуждение для Даши. Мгновенным как при ударе или постепенным от накатывающегося возбуждения, но когда я пришёл в себя, она стонала, прижимая меня своими руками. Ноги были приподняты вверх и согнуты в коленях. Сквозь стоны прорывались невнятные возгласы:
— Да Ох-х Ещё Ну же Сильнее
Приподнятые в воздух бедра дрожали. Ягодицы были напряжены, а по животу скользили судорожные «волны». На миг, оторвавшись от её прелестей, преодолев сопротивление её рук, я прохрипел:
— Нравится?
— О-о-чень — певуче простонала она, — не останавливайся
Видео
Рассказы