Тайный час

- Слушай Мишка, давай спустимся к озеру, ополоснемся маленько, а то меня сегодня эти лыжники загоняли до седьмого пота. - звонкий мальчишечий голос бес-церемонно прервал полудремотное состояние, в которое подкрадывающаяся ночь с кропотливой осторожностью погружала сосновый бор. Шум выскочивших из под кроссовок и посыпавшихся по откосу камушков напугал какого-то зверька, который своим писком вызвал цепную реакцию шорохов, свистов и прочих лесных звуков. Звуки быстро смешались с запахом хвои и поплыли по всему лесу, заставляя нехотя встряхиваться его жителей - день все же еще не кончился.

Два загорелых паренька шли по тропинке, петляющей по заросшей соснами горе, вдоль берега небольшого уральского озерца. Они с легкостью перепрыгивали через пересекавшие тропинку корни, успевая при этом пинать попадавшиеся под но-ги шишки и пятки друг друга. Возможно, эта легкость объяснялась тем, что у них не было никаких забот и проблем, а может быть потому, что кроме кроссовок на них были надеты лишь короткие летние шорты, которые полагается носить только маль-чикам и на которые невольно обращаешь внимание :). Впрочем, пацан, предложив-ший спустится к озеру, нес еще в руке футболку, то и дело размахивая ей и пытаясь попасть в разные неподходящие места своего попутчика. Тот не слишком активно отмахивался, не забывая поддерживать разговор:

- Да, играют они хреново, но не фига не устают! Смотри, они же почти все го-лы под конец забили.

- Ну! Да мы бы их сделали, просто они к своему полю привыкли. А на таком поле нормальный волейболист играть не может - сплошные кочки какие-то. Да мяч постоянно в озеро улетает - не футбол, а водное поло! Надо будет пацанам в сле-дующий раз предложить пойти в пионерлагерь - у пионеров поле классное.

- Там, кстати, сегодня заезд был - третья смена. Это, значит, мы с тобой, Ванька, здесь уже два месяца. Когда отчаливать будем?

- А от Василича что-нибудь слышно?

- Витька вчера ходил в деревню звонить. Говорит, Василич был бухой совсем - еле языком ворочал. Типа у него там неразрешимые семейные проблемы и все та-кое. Ну в общем сказал, что сборы на это лето окончены, что бы мы собирали ма-натки и первой же электричкой ехали домой. И если забудем, как в прошлом году, сетку снять - он нам яйца открутит :) . Короче, встречаемся 1 сентября в спортзале. Ну так что, Вань, может сетку забудем?

- Да ну его, затрахал он уже. Главное, Мишка, что у нас впереди целый месяц свободной жизни. В воскресенье надо будет смотаться в город - родичам сказать, что тренировки входят в особо ответственную фазу, и что сил для спортивного роста нужно ой как много, а желудок у спортсмена немножко больше, чем у котенка :).

- Моих все равно нет - на курорте. Слушай, давай завтра вечерком рванем на пионерский пляж. Пионеры еще не пуганные, к ночи наверняка в самоволку пойдут.

- Так чего ждать до завтра-то? Пошли прямо сейчас, заодно искупнемся!

- Да не, они сегодня первый день - вряд ли пойдут. И потом сегодня же и в Строителе заезд был. Куча новых птушников приехало. Сейчас они уже небось на-бухались до посинения и вот-вот пойдут купаться, так что, как бы нам с этими бес-предельщиками не столкнуться.

- Да не кани, мы на наше место пойдем, оттуда пионерлагерный пляж хорошо видно и птушники о нем не знают.

- Не, я сегодня пас, иди без меня.

- Ну хрен с тобой, халявщик, чаю только вскипяти к моему приходу.

Кропотливые усилия ночи не пропали даром - спустившиеся сумерки окутали сосновый бор и заглушили дневные звуки. Озерный бриз, утомившийся за день, ус-тупил место зеркальному штилю и, приземлившись на деревья, превратился в мно-жество ручейков прохладного воздуха. Эти ручейки хаотично растекались по всему лесу, заставляя ёжиться пробиравшегося сквозь чащу мальчика каждый раз, когда он попадал в струю прохладного воздуха. Его футболка, ослепительно белая на фо-не серых сумерек, плохо спасала от вечерней прохлады. Когда Ваня выбрался, на-конец, из чащи на берег озера, ночь окончательно вступила в свои права.

Место, куда пришел Ваня, было известно не многим. Крошечная полянка на берегу озера, покрытая мягким мхом и окруженная со стороны леса плотным строем сосен и осин, кустарником и доисторическим папоротником, служила секретным пляжем. Она была изолирована от окружающего мира своей труднодоступностью. В то же время, неизвестно кем построенные деревянные мостки, скользкие от времени и воды, словно маслята, давали возможность пройти вперед метров на пять и уви-деть, что происходит на озере. Слева по берегу, метрах в 300-400стах были понто-ны пионерского лагеря. Примерно на таком же расстоянии, но справа, располагался пляж турбазы "Строитель". Прямо посредине поляны росла большая осина. Она тя-нулась не вверх, как положено нормальному дереву, а под острым углом, словно Пизанская башня. Это давало возможность облокотиться на нее "уставшему путни-ку". Кроме того, дерево выдавалось далеко за кромку берега и прикрывала мостки так, что их не было видно со стороны озера. (Впрочем, у осины было еще одно предназначение. О нем узнавали некоторые неосторожные пионеры, которые под-давались на уговоры сплавать наперегонки на секретный пляж :) ).

Этой ночью на озере было на удивление тихо - и пионерские понтоны, и тур-базовский пляж были погружены в молчаливый полумрак. Темная линия противопо-ложного берега еще хранила бардовые оттенки недавнего заката, а лунный свет уже гнал по воде, словно пастух стадо барашков, - сверкающую рябь. Стрекот сверчков смешивался с уханьем далекой совы, гулом пролетающего где-то высоко-высоко самолета и мерными глухими ударами покачивающихся в воде коряг. Эти звуки пе-реплетались с ночными запахами - привкусом дыма далекого костерка, запахом озерной воды, запахом темноты, сильно отдававшим хвоей, и чем-то еще - непо-нятным, дезориентирующим и возбуждающим, словно легкий наркотик.

Ваня вышел на мостки и, подставив лицо лунному свету, жадно вдыхал эти запахи. Они действовали на него довольно странно - с одной стороны, он как будто приближался к ярко сверкающим звездам и растворялся в окружающей его Вселен-ной, с другой стороны - все острее чувствовал бурное движение в своем теле: ноч-ные запахи, попав в нос, резко проваливались в живот, создавая в нем ощутимый холодок. Этот холодок, смешиваясь с каким-то зудом, перемещался ниже. Ощуще-ние было настолько сильное, что Ваня даже схватился за член и несколько раз сильно сжал его.

- Не ночь, а наваждение, - прошептал он - cтою словно посреди космоса, не хватает только инопланетян...Его шепот быстро потонул среди озерных звуков, кото-рыми ночь баюкала свои владения. Шум давно улетевшего самолета настойчиво вибрировал в ушах, а удары коряг о берег постепенно заглушали мысли: "Бум :, бум :, бум :, спи :, спи :., спи :"

- Эй! Очнись! Быстро! - мысль, вспыхнувшая молнией и пронзившая острой иголкой мозг, причиняя ему неимоверную боль, кричала об опасности. Ваня хлопал глазами, пытаясь сообразить - откуда взялась стекающая по его коленям вода. В ушах стоял грохот, вызванный громким всплеском воды. Ваня бросил взгляд вниз и ...застыл с открытом ртом - прямо перед ним, по пояс в воде, был только что выныр-нувший парень лет восемнадцати-девятнадцати. Мгновенье он смотрел Ване прямо в глаза, а затем одним легким прыжком, вздымая облако озерной водой, очутился на мостках. Ваня сделал непроизвольный шаг назад и словно кролик на удава заворо-жено уставился на абсолютноголого пацана, с которого ручьями стекала вода. Тот, не произнося не слова, слегка наклонился вперед и медленно, словно подкрадыва-ясь, двинулся к Ване. Он был не крупный, невысокого роста, но каждый шаг выда-вал в нем скрытую энергию, которая бурлила и прорывалась наружу в виде бугорков мускул, при каждым движением вздымающихся на нежной, еще мальчишечьей, ко-же. В лунном свете кожа отливала желтым цветом, делая пацана похожим на лео-парда, подкрадывающегося к жертве. Он продолжал смотреть Ване прямо в глаза. В его взгляде была не столько агрессия, сколько спокойная уверенность и интерес. Уголки рта были изогнуты в легкой ухмылке, словно говоря: "эй парень, не дергайся, от меня тебе некуда не деться,...но ты ведь и не хочешь!". Капли воды скатываясь с коротко стриженной головы падали на безволосую грудь и устремлялись вниз живо-та - туда, где со все уменьшающейся амплитудой покачивался растущий на глазах член.

"Н ...на ...накаркал, Мишка, б ...баран" - Ванины мысли с трудом, задыхаясь, во-рочались после полного ступора - " н ...на :напоролся, б ...блин, на птушника. н :надо с...сматываться:". Но вместо того, что бы срочно катапультироваться, Ваня, словно загипнотизированный кролик, заворожено смотрел на член пацана и медлен-но пятился спиной назад...Когда путь ему преградила стоявшая посреди поляны оси-на, у него уже не оставалась ни капли воли, и все, что он смог сделать - это при-жаться к дереву спиной и обхватить его руками, словно спасательный круг. Ванина футболка предательски задралась и луна тот час осветила беззащитную золотисто-бархатную полоску живота, обрамленную сверху и снизу - ослепительно белой фут-болкой и тонкими темно-синими шортами с белой же каймой выглядывающих из под них трусов.

Пацан подошел вплотную к Ване, положил ладонь левой руки на его живот, задержал ее там на мгновенье, наслаждаясь нежностью шелковистой кожи, а затем уверенно повел руку в низ, по закрытому трусами и шортами лобку, обнажая верх-нюю часть его, все ниже и ниже. Когда ладонь оказалась между ног мальчика, он не-ожиданно рванул руку вверх и схватил Ванины яички.

Ваня замычал - скорее от страха, чем от боли, и уперся лбом в грудь пацана, пытаясь оттолкнуть его от себя. Но тот не обратил особого внимания на эту слабую попытку сопротивления - он только положил правую руку на Ванин затылок и начал поглаживать его, опуская время от времени ладонь на тонкую шею, словно сравни-вая - что приятнее на ощупь: бархатная кожа, покрытая белым пушком, или ласко-вый, щекочущий ладонь, ежик волос. Левой же рукой он продолжал сжимать и раз-жимать яички мальчика, ощущая их форму и тепло через тонкую материю.

Ваня громко сопел, покачиваясь в такт сжимающейся ладони. Холодок, кото-рый он недавно ощущал внизу своего живота превратился теперь в огонь, расте-кающийся от пупка далеко вниз. Ваня чувствовал, что члену стало очень тесно и жарко в трусах, его влажная головка обнажилась и каждое прикосновение к грубой хлопчатобумажной материи все больше и больше усиливало желание:

Парень почувствовал, что сопротивление мальчика практически сломлено. Он подхватил Ваню под мышки, с трудом приподнял его в воздух и посадил на ствол осины. Сбросив с Вани кроссовки, парень медленно провел ладонями по стройным мальчишечьим ногам, от икр к бедрам, и развел их по разные стороны от ствола, что бы Ваня мог сохранять равновесие. Затем, вытянув руки мальчика вверх, парень стащил с него футболку и бросил ее в траву. Только теперь, чувствуя обнаженной кожей обжигающую прохладу ночного воздуха, Ваня по-настоящему ощутил, что на-ходится в полной власти пацана, который тяжело дыша, гладил его тело. Ладонь двигалась от левого соска к правому, затем, оставляя огненный след, по подушеч-кам пресса перемещалась вниз, с силой вонзала указательный палец в Ванин пупок и, наконец, ныряла в приспущенные трусы, где с силой сжимала пульсирующий член и влажные от спермы и пота яички. Пока ладонь находилась между ног мальчика, ее путь повторял горящий язык.