стянула с переносицы очки в роговой оправе и пристально посмотрела на электронные часы. 21:55. Взгляд вахтерши окинул вестибюль: несколько африканских студентов и студенток сидели в креслах и переговаривались на своем непонятном языке. Пора закрывать двери. И больше ни одна гулящая душа не войдет в общежитие. По крайней мере, бесплатно. Для Тамары Семеновны, вахтерши с большим стажем, «взятки» загулявших студентов являлись основным заработком, намного перекрывавшим зарплату.
Женщина отложила книгу и, покинув свой наблюдательный пункт, прошла к застекленному входу. На улице курили несколько все тех же африканцев. Обычно на лавочках было много кавказских студентов, но сегодня скамейки оказались удивительно пусты.
— Двери общежития закрываются! — противным писклявым голос, крикнула вахтерша.
И студенты, с сожалением побросав недокуренные сигареты, стали входить в общежитие. Тамара Семеновна недовольно подгоняла их, кутаясь в шерстяной платок, несмотря на теплую погоду. За последним закрыла дверь, провернула ключ. Когда она подходила к своему месту, один из сидевших в вестибюле студентов вдруг вскочил и толкнул в грудь, вошедшего с улицы товарища. Они начали толкать друг друга, кричать нечто вроде «ВоЦапМээ!?». Вскоре, на глазах растерявшейся женщины, подключились еще чернокожие студенты. Они толкались, били друг друга, хватали и душили. Кричали, ухали, изображали обезьян. Вели себя, как дикари. Один из негров выхватил складной нож. Какая-то студентка вскрикнула «О, май Гашш!». И тогда закричала Тамара Семеновна. Закричала будто пожарная сирена. Ее «Караул!» заставил потасовку даже замереть на секунду, а из опорного пункта выглянул полицейский, который тут же побежал успокаивать разбушевавшихся иностранцев.
А в это время, к месту, где стена общежития переходит в невысокий кирпичный забор, из тени деревьев, подошла дюжина крепких парней. Одетые в одинаковые спортивные штаны, черные майки с красной надписью спереди «Я — Русский» и белой сзади «Россия для Русских». Они быстро надели на лица черные же маски с прорезями для глаз и ртов, перебросили через забор пару больших спортивных сумок. И легко перелезли следом. Там, в темноте университетского двора, националисты раскрыли сумки. Начали вооружаться битами и кусками арматуры, в руках примерялись кастеты и явары. Один невысокий коренастый налетчик взял полицейскую резиновую дубинку. Здоровяк с мощными руками вообще отказался от оружия, лишь потер пудовые кулаки. В темноте тихо щелкнул складной нож, стальное лезвие с матовым черным покрытием совсем терялось во тьме.
Группа налетчиков молча подошла к одной из задних дверей общаги, парень с ножом тихо повернул ручку. Открыто. Все по плану — Нджоба не подвела. Вошли внутрь, оказавшись на первом этаже, услышали шум и крики со стороны входа. Здесь тоже все идет, как договаривались. Сергей повел группу на второй этаж. Там было пусто, студенты сидели в комнатах. Такое бывает редко, люди будто чувствовали неладное. Или все еще были в шоке после сегодняшнего происшествия. Оставив одного парня с арматуриной охранять лестницу, налетчики разошлись к разным дверям. В какой именно комнате жили насильники, никто не знал. Поэтому решили проверить весь этаж.
На счет «три», с хрустом разлетелись замки на десятке дверей. Бойцы выбивали их ногами и плечами, вламывались внутрь. Поднялся визг и матерные крики. Сергей заскочил в комнату к русским парням. Один из них сразу запричитал «Мы свои! Свои!». Парень плюнул, покидая помещение. Тракторист попал в комнату к дагестанцам. И через мгновение, один из них уже сползал по стене, пачкая ее кровью из разбитого рта, а второй корчился на полу от боли в поломанных ребрах. Вылетел из соседней комнаты ингуш, следом за ним вышел Удав. Но добить кавказца парень не успел — пробегавший мимо националист ударил того ногой в лицо. Из одной комнаты доносились женские крики, там один из налетчиков поставил на четвереньки молодую кавказку. И задрав ее платья, лишал девственности прямо посреди комнаты. А его товарищ держал за волосы другую девушку гор и бил ее своим вставшим членом по мокрым от слез щекам, пока не попал в раскрытый в плаче рот, и не загнал его в узкое горло.
Сергей побежал дальше, глянул в открытую дверь, там какой-то нацик извинялся перед русскими девчонками и, пятясь выходил из помещения. А в другой комнате вопил дагестанец, кто-то из налетчиков избивал его битой. На пути Сергея вдруг возник испуганный кавказец, и парень не раздумывая полоснул того ножом по лицу, противник упал на пол закрывая страшную рану окровавленными руками. Слева донесся пронзительный вопль, там один из бандитов с толстым членом, входил в анус толстой ингушке, а ее товарка лежала без чувств с арматуриной между ног. Сергея покоробило, но так надо! Это отвлекающий маневр. К тому же... они это заслужили, все они!
Перед глазами появилась комната номер 223, что-то знакомое промелькнуло в его голове, и ударом ноги парень вышиб хлипкую дверь. На полу сидел, покуривая кальян кавказец. Сергей узнал его — Тимур, одногрупник Маши. Тот самый Тимур, что распускал слухи, по словам Нджобы. Носком ботинка отшвырнув в сторону кальян — угли алыми огоньками рассыпались по полу — Машин брат подскочил к оторопевшему ингушу и, взяв его за грудки, прижал к стене.
— Где Рамзан? — крикнул ему прямо в лицо.
— Ти... эээ... ты чэ? — попытался сопротивляться Тимур
Сергей ударил его кулаком в лицо, сжимая нож, как утяжелитель.
— Где Рамзан? Где? — каждое слово сопровождалось новым ударом, хрустнул нос, лопнули губы. Тимур уже не пытался сопротивляться, лишь дергался и хрипел.
— Где? Где?! ГДЕ?
— В больницу... Бекхана... повел... — выдавил из себя кавказец, когда Сергей прекратил наносить удары.
Машин брат отпустил сплетника, и тот мешком повалился на пол. Ободренный кровью на кулаке, Сергей снова выскочил в коридор. Резня царила вокруг. Совсем рядом упали зубы, выбитые битой изо рта горного жителя. Около двери туалета два националиста насиловали с двух сторон южную гостью, по ее бедрам текла кровь. Из самого туалета доносился звук льющейся воды, женские всхлипы и мужской смех, иногда слова «Глотай, сука!». Вдруг из двери чуть поодаль раздались новые крики, а затем раздался голос Удава «Мы нашли, Магомеда!». Сергей тут же бросился на крик.
В комнате находилось четыре человека. Магомед лежал на полу, сзади его мертвой хваткой держал Удав. Кавказец лишь сдавленно хрипел и сучил ногами, пытаясь вырваться. И смотрел не отрывая глаз, как Тракторист, поставив его сестру на четвереньки, входил своим массивным членом в ее вагину. Залихан кричала, но больше от боли в ягодицах, в которые вцепились железные лапы налетчика. В ее лоне бушевал огонь. Ей было стыдно и противно, быть изнасилованной каким-то русским. Но возбуждение, копившееся весь день, наконец, нашло выход. И сама не замечая, она стала подмахивать своему насильнику.
— Так ты это делал? Да? Так? — кричал Тракторист, надевая на член податливую плоть кавказки. Ее брат только матерился и хрипел проклятья на своем языке.
— Да, она сейчас кончит... — сказал Удав, которому было видно лицо девушки.
— Хер там! — выкрикнул взведенный сексом Леша и, резко выдернув толстый фаллос из покрасневшей вагины, вонзил его в недевственный анус Залихан. Да-да, сестра Магомеда не раз занималась анальным сексом, но такого члена у нее еще не было. Она выгнулась от боли, ей показалось, будто член вошел в желудок. И оборвав крик на высокой ноте, Залихан потеряла сознание. Сделав несколько мощных движений, Тракторист бурно кончил в кишечник кавказки. Вышел из зияющего отверстия, шлепнул по белой коже ягодицы так, что остался красный отпечаток и отошел в сторону. Залихан лежала без движения, и длинные волосы в беспорядке закрывали от глаз блаженную улыбку на ее губах.
А Магомед шипел и брызгал слюной, когда Сергей склонился над ним. В ходе борьбы разбили зеркало, и его осколки сейчас лежали перед лицом горца.
— Зачем? —
Видео
Рассказы