Три дня

Эта мысль отдалась во мне таким сладким спазмом, что я откинулся на подушку и, закрыв глаза, начал гладить себя... Рука скользнула под ткань, привычно охватив ствол... Я медленно мастурбировал, воображая, как я отдаюсь кому-то, а вокруг меня множество любопытных и горящих страстью глаз.

Я лежал и ловил эти волны всем телом... тепло пополам с похотью просто текло по мне... и сквозь все это крутилась в голове мысль о парне, лежащем рядом... он все видел, от начала и до конца, наверняка видел... и не подал вида... значит, не хотел нас прерывать, а значит, ему нравилось... ну конечно, а кому бы не понравилось такое зрелище... А если ему понравилось, то, может... попробовать? В этом свой неповторимый кайф — отсосать у совершенно незнакомого человека... такого у меня, пожалуй, что, и не было...

Я бы, наверное, не решился. И в самом деле, зачем? Вон в кресле Петя, пожалуйста, развлекайся как угодно... Но мое воображение уже захватило меня, и как мне было не подчиниться ему?... Моя левая рука сама собой осторожно легла на бедро парня. Никакой реакции. Я выжидаю полминутки, и мягко двигаю к паху... касаюсь пальцев, нежно провожу по ним... чуть вниз, чувствую под тканью основание твердого члена. Тихонько сжимаю его плоть...

Поворачиваю к нему голову... Мои глаза встречают его прямой взгляд.

Незнакомец

— Что, пидор, не насосался? Еще хочешь?

Я замираю.

Я не знаю, что делать. Я не знаю, что отвечать. Я не знаю, что я чувствую.

Парень садится на кровати, скрестив ноги, внимательно смотрит на меня. Я испуган его резкой реакцией и неприкрытой агрессией в словах, но, кроме страха, во мне рождается очередная волна сладострастия, вызванная его словами и ситуацией...

Я не двигаюсь с места... лежу в оцепенении. Молчу и смотрю ему в глаза.

— Значит, в рот любишь брать, да? Молодец какой... Видал Сосун. Любишь?

Я киваю — Да...

— А чего так тихо? Стесняешься? Стесняться не надо, уже поздно тебе стесняться. Круто сосешь, шлюха. Я аж залюбовался. А этот, который тебя в рот ебал, он тоже пидор?

Его вопросы возбуждают меня. А мои ответы — еще сильнее...

— Нет, он не такой... Он строго актив...

— Актив, пассив... какая в жопу разница, да? Это хорошо, что ты сосать любишь, тебе тут понравится, это я тебе обещаю... А в жопу ебёшься?

— Да... иногда...

— Да говори ты громче, что ты как целка мнешься... Даешь в жопу? А впрочем, какая нахуй разница, даешь ты или не даешь. Спрашивать все равно никто не будет. Короче, слушай меня, прошмандовка. Во-первых, быстро разделся. Одежда тебе уже не нужна...

Многообещающе звучит. Я вскакиваю, сбрасываю с себя то немногое, что на мне надето, остаюсь совершенно обнаженным перед ним. Стою, ежусь под его колючим взглядом.

— Вот молодец... А теперь покажи мне свое высокое искусство, — кивает на свой член — отсоси-ка мне, девочка Маша... Тебя, кстати, как зовут? Можешь не отвечать, мне похуй. Маша так Маша... Что стоишь смущенная? Отвечай внятно, понял, что делать?

— Понял... как скажешь...

— Вот и заебись... Любишь сосать хуй — будешь сосать хуй. У нас каждому по потребностям, от каждого по способностям... Давай, пидор ебучий, устраивайся поудобнее, сеанс начинается.

Все, что я делал — происходило само собой. Я был настолько же ошарашен, насколько и возбужден. Мыслей не было, слов не было — была только пустота в голове, и несло, несло меня какими-то вывертами туда, куда я и сам стремился, туда, где мне самое место...

Я присел на кровать... он откинулся головой на подушки, вытянул и раскинул ноги, замер. Я прилег рядом, таким образом, чтобы лицом быть вплотную к его паху. Меня опять трясло от возбуждения... Страхи исчезли, потеряв свою актуальность, осталось только оно...

— Давай, сучонок, давай... бери в рот, шлюха. Быстрее, блядь, хули ты ждешь, мандавошка...